На это Платонов не ответил.

— Короче, этот Фриппи влез на терминалы джипов и заменил хинт. Точнее, слегка подпатчил. И эти кретины теперь уверены, что должны его охранять. За мои, едрена вошь, деньги! — Лощинин в сердцах махнул рукой.

— Нечего с чайниками дело иметь, — пожал плечами Платонов, откупоривая третью бутылку. — Тебе известно, кто платит дважды, а, Лощинин?

— Известно, — проворчал Лощинин, успокаиваясь. — Но ведь обидно!

— Сам виноват. Хорошо, а кто мешает тому же Энди влезть на холд этого умника и выпотрошить его?

Лощинин фыркнул, показывая, что уж до этой мысли он и сам бы дошел.

— У этого умника просто нет холда. И станции нет. Он — плавающая нода.

— Понятно. — Платонов покачался в кресле. — Ковбой, значит. Это славно, обломаем ему перья.

Поборов хрипоту и колебания, Лощинин предостерег:

— Это не просто ковбои-недотепы… И парень, и девка. Они смогли убить Рюкзака прямо через Сеть — выжгли ему мозги. И Энди едва не сожгли, еле успел мнемоюсты сдернуть…

Платонов пристально взглянул на Лощинина. В том, что Лощинин говорит правду, сомнений не было — Платонову не врут, нанимая на дело. Потому что единственный умник быстро узнал вкус смерти и заплаченные деньги так и остались валяться в луже его собственной крови. Также Платонов был уверен, что заказчик не рехнулся — слишком стройная картина, да и… в общем, уверенность в этом не покидала Платонова ни на секунду. Получалось, что изменчивая Сеть позволяет делать то, чего раньше никто не умел, — убивать прямо в киберспейсе. Убивать пользователя, проникшего в Сеть, а не просто его программы и ядра. А значит, он обязан научиться делать это. И научат его эти ковбои-воры. Чем скорее, тем лучше.

— Оставь входной пароль по приоритетному линку, — сказал он Лощинину, поднимаясь. — Я выезжаю прямо сейчас.

— Беспарольный, — буркнул Лощинин. — К чему терять несколько секунд?

— Логично, — качнул головой Платонов, вставая. Встал и Лощинин. — Возникнут вопросы, буду тебя теребить. И не сомневайся — далеко не уйдут.

Лощинин внутренне ликовал. Он понял, что Платонов сам почему-то заинтересовался этим делом, а когда Платонов увлекается, можно спать спокойно — месяц-другой, и с перегона клиент будет притащен упакованный и тихий, согласный на все.

Он вышел за дверь, щурясь на солнце, а Платонов в доме полез под душ. Бутылка недопитого «Хейнского» затерялась на столе, слившись с общим беспорядком.

Уже в машине Лощинина настиг зов Эндиного терминала. Палец привычно утопил клавишу ответа.

— Что там? — спросил он, глядя не в голокуб, а на дорогу, потому что сидел за рулем. На голокуб он просто косился.