— Рыжая, если ты найдёшь мне в ближайшее время врага, я помогу найти тебе жениха.

Ведьма залилась румянцем, подёрнула плечиком, отворачивая лицо.

Чини незаметно пнула орка, причитая:

— Зелень, ну кто тебя учил этикету? Чуть что, сразу за топор. Зачем девушку обижаешь? Её краса не заслуживает твоих насмешек.

Ведьмы опешили, когда серебряновласая дева в облегчённом кожаном доспехе отвесила реверанс рыжей:

— У богов было хорошее настроение, когда создавали тебя. Иначе не одарили бы тебя веснушками. Как твоё имя, ведьмочка?

Варта округлила трёхцветные глаза. Грок едва не выронил топор.

«Разрази меня гром, что это было?».

Рыжая, залившись румянцем, тихо ответила:

— Фирадея… Фира…

— Красивое имя. — Чини и сама не узнала своего голоса. Он стал бархатным, нежным, исчез весь сарказм.

«Что за странное ощущение?» — мелькнуло в голове ведьмы и барда.

Грудь ведьмы сдавило. Она могла оторвать взгляда от пронзительно-синих, как самый тёмный аквамарин, очей барда-воительницы.

А Чини ощущала, как в груди потеплело. Она вдруг поняла, что ей не хочется расставаться с этим человеком. Она наверняка станет её подругой. Настоящей. Как же надоело за 8 лет все эти парни, с их глупыми шутками и необдуманными подвигами. Ещё больше надоели из запахи. А вот ведьмочка пахла иначе. Лавандой, молоком и мёдом. Сладкий запах манил, как пчелу нектар.

— Фира… — Чини забыла, что хотела сказать, заблудившись в больших зелёных глазах улыбчивой собеседницы. Ведьма перед ней давно залилась румянцем, а она всё повторяла. — Фира, Фира.

Застыли, смотря друг другу в глаза, боясь пошевелиться.

Первой от шока пришла в себя Варта:

— Эй, голосистая, смени напевы. Повторяешься. Слышишь меня? Чини! Очнись! Чини!!!

— Чини, — повторила Фирадея. — Чини… Какое у… тебя… хорошее имя.

— Божественная Фирадея. Если бы твоя молния поразила меня, я не знала бы судьбы лучшей, чем сгореть от вашей руки. Я благодарна судьбе за эту встречу. Простите моего зеленокожего спутника. Он дик и невежественен. Он не достоин вашего взгляда, вашего слова.