– Я реагирую на твои вопросы и ответы. Даже моя внешность заимствована из твоей памяти.

Найлу потребовалось время, чтобы все это осмыслить.

– А башня?

– Эту башню создали люди, прежде чем оставить Землю. Вначале здесь предполагалось создать музей – место, где воссоздается история планеты и человеческого общества. Когда строительство уже близилось к концу, людям стало известно, что Земле предстоит пройти через хвост огромной радиоактивной кометы.

– А что такое комета?

– Сейчас покажу. Смотри.

Не успел старец договорить, как небосвод на глазах изменился. Полная луна превратилась в узенький месяц-серпик, зависший над силуэтами зданий. Неожиданно преобразились и сами здания. Их окна наполнились светом, а фасады тех, что выходят на площадь, заиграли фонарями подсветки. А на южном небосклоне, прямо над главным проспектом, распустил космы мохнатый огненно-белый султан света, отягченный в нижней части зеленоватым светящимся наконечником. Это чем-то напоминало застывший росчерк падающей звезды. Найлу много раз доводилось видеть их в пустыне, но то, что показалось сейчас, было огромных размеров и висело неподвижно.

– Комета Опик, – пояснил старик. – Голова у нее тысяча двести миль в диаметре, а кома – оболочка, окружающая ядро, – пятьдесят тысяч миль в поперечнике. Хвост длиной более семи миллионов миль.

Она, кстати, не такая грозная, как кажется. Голова у нее состоит из крохотных частичек, в основном не больше песчинки. Даже врезавшись в планету напрямую, она не наделает серьезных разрушений. Но Опик явилась откуда-то из-за пределов Солнечной системы и несла мощный заряд радиации, то есть содержала вещества, способные погубить все живое. У людей оставалось около года, чтобы приготовиться к эвакуации – вынужденному выселению. Больше ста миллионов человек – подавляющее большинство жителей – отбыли на гигантских космических транспортах. Но прежде чем уйти, они достроили эту башню – для той эпохи, когда люди вернутся.

Найл сокрушенно покачал головой:

– Я мало что понимаю.

– Вот для этого и выстроили башню, чтобы люди будущего уяснили всю картину.

– Боюсь, я непрошибаемый болван, – вздохнул Найл.

– Неправда. Твой ум способен вмещать ничуть не меньше, чем ум создателя машины Торвальда Стиига. Только Стииг давно умер, и тебе трудно понять его язык.

– Но ты же сам сказал, Стииг – это твое имя.

Старец улыбнулся.

– У меня есть право зваться этим именем. Я все, что осталось от ума Стиига. – Он указал на черный короб. – Видишь ли, в комнате меня, по сути, и нет. Я нахожусь внутри этого компьютера. На самом деле ты говоришь не со мной, а с ним.