— Драпает.

— Ага, как и все. Дюкус уже свалил, позабыв половину своих смазливых мальчиков, вот и этот заторопился. Почему-то никто не любит в петле болтаться.

— Надо провернуть все раньше.

— Ты прям мысли мои читаешь…

— Ага. Особенно в таких очевидных случаях, как сейчас. Записать Литтейгису на прием к наместнику?

— Да он сейчас плевать хотел на записи и очереди. Человек уже одной ногой на пароходе, очень торопится. И боится, что я или кто-то другой его слямзим, чтобы привезти Грулу в мешке. За такое генерал может простить много былых грешков.

— То есть, я так понимаю, пробраться к нему трудно.

— Нет ничего невозможного. Особенно если эта твоя Литтейгиса так хороша.

— Говорил уже: она не моя.

— Точно? Это хорошо, ведь мне всегда нравились высокие, но не хотел с тобой ссориться из-за юбки. Шучу. Допивай и уходим. Чем быстрее мы заглянем в резиденцию, тем быстрее попадем в тюрьму. Надо все делать очень быстро, нет времени на сложные планы.

Не знаю почему, но этому человеку я доверял полностью, так что возражать не стал.

Но спиной к нему поворачиваться не стану ни при каких обстоятельствах.

Глава 22

Глава 22

История этой земли коротка, но бедной на события ее не назовешь. Веками и тысячелетиями здесь жили не тужили безмятежные туземцы. Им в руки сами собой падали спелые фрукты, в лесах хватало разнообразной живности, в реках больше рыбы, чем воды. Не надо было прилагать чрезмерные усилия для добывания хлеба насущного, и в крепком жилье надобности тоже не было благодаря вечно теплой погоде. Потому особого смысла надрываться никто не видел, так что работали лишь по необходимости, сильно не утруждаясь.

Круглый год сплошная благодать.

И это продолжалось очень долго: размеренная жизнь, все одинаково, никакого прогресса. Каменные топоры, которыми до сих пор пользуются дикари Чафана, ничем не отличаются от тех, которые вытесали из кремня тысячи лет назад.

Затем появились белые. Высадившись на берег, они алчными взглядами начали изучать все, что можно, с ходу навешивая ценники на увиденное. У вечно веселых туземцев не оказалось золота или серебра, но это не беда, ведь сами они — неплохой товар. И поплыли по морям парусники работорговцев.

Самое интересное, что силой никого не забирали. Туземные вожди за связку грошовых стеклянных бус сами охотно отдавали соплеменников. А когда численность населения начала падать, попросили белых привозить не только бижутерию и зеркала. Нужно было оружие, и они его получили. Старое, но здешним каменным топорам и дубинам до него бесконечно далеко.