Чем это могло закончиться? Может быть, прав Крис, предположивший негативное влияние редлита на организм человека?

И в этот момент словно что-то щелкнуло в сознании Моросанова. Так же, как и в бою с Демиургом, он почувствовал, что теряет свою жесткую структуру, растворяется, становясь текучим, прозрачным, каким-то воздушным…

Ощущение было очень странным и необычным, и в то же время он осознал, что боли больше нет. Ей не за что было цепляться, она скользила мимо и сквозь него.

Илья замер, изучая свое состояние. Чувство тела тоже потерялось, хотя он не работал с редлитом. Опытный биоэнергетик, он сразу же проверил свою внутреннюю структуру и обнаружил, что она непонятным образом переродилась. Это был какой-то качественно иной уровень, принципиально новое состояние.

«Как интересно, — подумал Илья, — если всегда применять этот метод, можно легко уходить от болевых симптомов. Надо обязательно научить этому ребят».

Он вспомнил битву с Демиургом и переход в такое же парадоксальное состояние, когда враг не смог зацепить его своими ударами. Может быть, это имел в виду Блосс, говоря об «индивидуальности огня»? Может, об этом намекал в разговоре об Аркле Хеликс? Все не так просто, а в то же время и не так сложно. Нужно только расстаться с представлением о себе как о чем-то нерушимом, твердом, жестко структурированном. Отбросив жесткость, убеждаешься, что есть что-то еще, какая-то неуловимо тонкая часть сознания, неподвластная разрушительной силе энергий…

Необычное состояние быстро исчезло, и Илья соскользнул в привычное мировосприятие. Головная боль осталась, но она уже уходила. Он несколько раз вздохнул полной грудью, изгоняя остатки ее. Он начал ощущать свои руки, ноги, кожу. Он снова становился человеком.

Чья-то заботливая рука сменила примочку на лбу.

Приоткрыв глаза, Илья увидел склонившегося над ним Хеликса. Корпус шлюпки слегка подрагивал, и Моросанов радостно подумал, что вопреки стараниям Мастеров они все-таки идут во Дворец.

— Проснулся? — послышался деловитый голос Криса.

— Да. — Хеликс улыбнулся Моросанову. — С Ильей все в порядке.

Послышались шаги, и в поле зрения попал ариестрянин. Он долгим взглядом посмотрел на товарища. В этом взгляде читались сдержанное восхищение, радость и в тоже время какая-то угрюмая решительность.

— Что Демиург? — Голос Криса словно лишился интонаций.

Моросанов с трудом оторвался от ложа и, опираясь на руки, сел, потянулся. Приятно было чувствовать напрягающиеся мышцы, от долгой неподвижности суставы чуть хрустнули.

— Заказывайте ему панихиду. — Он усмехался.