Дункан вдруг подскочил с просиявшим лицом, тыча пальцами в экран восьмого канала.

— Вот! Вот оно, ей-Богу!

— Что там? — вскочила вслед за ним Сник.

— Не что, а кто!

Все каналы время от времени показывали интервью, взятые у прохожих на улице. Частенько от репортеров отделывались словами «мне нечего сказать», но были и такие граждане, которые жаждали высказать свое мнение pro et contra[38]. Сейчас на экране крупным планом предстала одна из опрашиваемых. Внизу оранжевой строкой горело ее имя и личный номер.

Донна Ли Клойд была красивой женщиной среднего роста, темнокожая, но со светлыми волосами и голубыми глазами, скорей всего депигментированными. Она была не в том платье, в котором Дункан видел ее в последний раз, но канареечно-желтые туфли на высоком каблуке были те самые.

— Ее лицо! Знак на лбу! — сказал Дункан.

Сник нахмурилась и тут же улыбнулась:

— Женщина, которая вручила нам записку вскоре после нашего появления в Лос-Анджелесе. Связная из СК.

На лбу у Донны Ли Клойд была татуировка — маленькая черная свастика, повернутая вправо, символ секты истинного Гаутамы.

— Я не верю ни слову из этих возмутительных лживых сообщений, — с полной серьезностью говорила Донна. — Я надеюсь, что ганки, то есть органики, поймают этих злобных психопатов и отдадут их в руки правосудия.

— Благодарю вас, гражданка, — сказал репортер.

Клойд исчезла с экрана, и ее сменил какой-то мужчина.

Дункан дал телевизору команду перемотать запись назад и задержать кадр с Донной. Потом переписал ее номер в блокнот, лежавший на кофейном столике рядом с диваном. Запросил башенный справочник и записал ее адрес.

— Здорово притворяется, — сказала Сник. — Каждый подумает, что она обожает правительство, а нас на дух не переносит.

— А ты бы не притворялась на ее месте?

Всего несколько недель назад, когда Дункан, падре Кабтаб и Сник вышли с эмиграционного пункта, собираясь направиться в Башню Ла Бреа, эта женщина подошла к ним, как будто хотела что-то сказать — но вместо этого сунула в руку Дункану записку и быстро удалилась. В записке некто назначал им встречу в девять вечера в «Храпуне». Это была таверна рядом с их квартирой на двадцатом этаже, на краю западного сектора башни. Назначивший встречу должен был сам узнать их и заговорить с ними.

Клойд была курьером подпольной группы, тогда называвшейся СК. Она же вручила новоприбывшим их удостоверения и позаботилась об их жилье. С тех пор они ее не видели — до настоящего момента.

Она жила на двенадцатом этаже, по адресу Трипитака-стрит, № 364, и работала часть дня в качестве комплектовщицы данных — она была независимым специалистом с разрешением работать в любой структуре, кроме правительственных. В ее анкете стояло ГП 0,5 — это значило, что половину ее доходов составляет государственное пособие.