И собственно говоря, такое "равновесие страха" вполне работало в течение некоторого времени. До встречи сначала с рахни, а потом и с кроганами. Для тех и других сверхсветовые бомбардировки планет представляли всего лишь неприятность — раздражающую, но вполне терпимую. Их, конечно, можно было "выбомбить в ноль", превратив планету в сплошной шлак — но необходимое для этого количество кораблей-брандеров становилось чудовищным. Две тысячи лет назад стратеги Цитадели подсчитали, что ядра эффекта массы закончатся раньше, чем королевы рахни.

И это если насекомые не начнут использовать сверхсветовые снаряды в ответ. Или даже первыми — ведь никаких конвенций они не подписывали.

Разумеется, саларианцев и азари такой расклад совсем не устроил. Стало ясно, что нужен более серьёзный сдерживающий фактор, чем взаимное гарантированное уничтожение — последнее оказалось вовсе не гарантированным и совсем не взаимным. Удар по столичным планетам рас Совета — Тессии и Сур'Кешу — мог обойтись им слишком дорого. Удар по Тучанке… просто сделал бы чуть более суровой и так царящую на ней ядерную зиму.

К счастью, оказалось, что мудрые протеане пятьдесят тысяч лет назад об этом позаботились. Построенные ими Ретрансляторы представляли собой не только транспортную сеть, но и мощный щит для молодых цивилизаций. Будучи активированными, они создавали поле, которое блокировало обычные сверхсветовые двигатели вокруг них — при попытке деформировать корабельный "пузырь" сильнее некоторого значения он просто лопался. Причём предельная псевдоскорость была обратно пропорциональна расстоянию от протеанской машины.

Почему расстоянию, а не квадрату такового, как например гравитация или солнечный свет? Потому что сгусток тёмной энергии, созданный Ретранслятором, имел форму не сферы, а двух плоских дисков, которые создавались внутренними кольцами. То есть он расходился по одному измерению, а не по двум. Тем не менее, эти диски постоянно вращались, чтобы перекрывать сферу.

За десять световых секунд Цитадели (или пять земных) от Ретранслятора превзойти световой барьер вообще невозможно. За двадцать — не более двух скоростей света. За тридцать — не более трёх. И так далее. Таким образом, полную маршевую скорость корабль сможет выдать за семь с половиной миллиардов километров, не раньше. Это не создаёт особых неудобств для рейсовых звездолётов, которые и так начинают тормозить задолго до приближения к цели. Но — это гарантированная смерть для сверхсветовых ракет, которые попытаются врезаться в планету на полной импульсной тяге.