Взявшись рукой за дверную ручку, он снова остановился. Но стоять здесь вечно он не мог.

Открыв дверь, он вышел в коридор. В коридоре по-прежнему не было никого. Держа левую руку, в которой уже начала биться боль, кулаком книзу, подальше от брюк и так, чтобы кровавой повязки не было заметно со стороны, он двинулся в сторону лифта, еле переставляя ноги, которые, казалось, стали десяти футов длиной и лишились коленных суставов.

2

В лифте было полно народа. После того как двери его открылись, на Майкла уставилось около дюжины пар неподвижных глаз. Ему до смерти захотелось повернуться и побежать куда глаза глядят.

— Вниз? — скучным голосом задал свой вечный вопрос лифтер. Лифтер-землянин в полувоенной одежде по образцу формы пришельцев был из нанятых гражданских лиц и изъяснялся на чистейшем языке пришельцев.

— Да… да, — проскрежетал Майкл и кашлянул. Просунувшись внутрь лифта, он с трудом повернулся, и лифтер закрыл двери. Люди в лифте подались немного назад и в стороны, освободив для Майкла минимально необходимое пространство. Он почувствовал, как его больная рука прижалась к бедру и внутри, под кожей, части раздробленной кости крайней фаланги пальца трутся друг о друга. Он не мог кричать. Он едва удерживал себя на поверхности сознания.

— Гараж, пожалуйста, — быстро проговорил он, вовремя вспомнив, что показываться вместе со всеми на нижнем этаже в холле ему совсем не следует.

— Вам нужен другой лифт — этот в гараж не идет, — сварливо отозвался лифтер. — На первом этаже в конце холла есть другой лифт, поменьше. Вы что, новенький?

Женщина преклонного возраста в деловом костюме с подложенными плечами, с подкрашенными розовым светлыми волосами, покачнулась, оперлась плечом о бицепс Майкла и, видимо, желая извиниться, повернулась и взглянула ему в лицо.

— Вам плохо, солдат? — удивленно спросила она. — Вы ужасно выглядите.

Дама нахмурилась и пристально его осмотрела.

— Вы бледны.

Дело было не только в бледности. Хуже было то, что в Майкле не было почти ничего от худобы и угловатости пришельцев. И что самое главное, его кожа была во много раз светлее их кожи. До тех пор пока кто-то не начинал рассматривать его слишком внимательно, это особого значения не имело. Но в любой момент женщина могла разобраться в истинной причине его чрезвычайной бледности. После этого она наверняка заметит странную оттопыренность его ушей, округлость носа.

— Не лезь не в свое дело, землянка, — рявкнул Майкл. — Какого черта ты на меня уставилась?

Среди пассажиров лифта мгновенно наступило неловкое молчание. У пожилой женщины на мгновение отвалилась челюсть, которую она с характерным звуком захлопнула, и на Майкла она больше не смотрела, вместо того уставившись на дверь лифта. То, что миг назад позволил себе Майкл, было невиданным нарушением негласного этикета. Напоминание о том, что пришельцы являются не просто группой суровых, но благожелательно настроенных друзей, взявших на себя управление земными делами для обоюдной пользы всех, действительно шокировало. Такая грубость была ужасно несправедливой.