— Коллега, — обратился к нему Хэйтем, беседовавший неподалеку от казарм со своей студенткой, ведьмочкой Аблой Джадаффи. Да, работая учителем истории, профессор Логрус был также специалистам по древним техникам колдовства. А заодно по контрабанде и черной археологии.

— Хотел бы я сказать, что рад видеть вас в добром здравии… Но состояние вашей руки удручает меня.

Удрученным этот худощавый брюнет не выглядел. Собственно, он никогда не выглядел удрученным: он всегда улыбался и шутил, даже когда окружающим было совсем не смешно. Отношения его с Чезаре легче всего было описать словами 'заклятые друзья': они говорили на одном языке и преследовали одни цели, но при этом каждый не упускал случая посадить другого в лужу и показать свое превосходство в искусстве хитрости и интриг. 'Альфа-хитрецы', как охарактеризовал их когда-то языкастый Балу.

— Удручает? Вас? — поднял бровь макиавеллист, — Право же, в это сложно поверить.

— Ваше недоверие разбивает мне сердце, — развеселился историк.

— Я предпочитаю разбивать сердца только дамам, — заметил Чезаре, — Точнее, предпочитал.

— Возраст? — невинно спросил Хэйтем, заставив покраснеть свою спутницу.

— Мария, — спокойно возразил кардинал.

— Партия холостяков и донжуанов не забудет вас, — усмехнулся контрабандист.

— Кстати, как та студентка, которую поручила вам Нарьяна на последнем Совете? Как там ее, Джексон, если мне память не изменяет?

— Не прибедняйтесь, — хмыкнул Хэйтем, — Ваша память проявляет просто-таки завидную супружескую верность. Что до студентки… И почему только магов называют безумцами? Знаете, у нее такие глюки, какие никакому магу и под ЛСД не приснятся. Представляете, как она меня назвала при первой встрече? 'Похотливый клоун-воздушный шар'!

— Так может, стоит сесть на диету и перестать домогаться студенток? — ехидно спросил Чезаре.

— Уж чья бы мычала, — фыркнул историк.

— А что я? — шпион демонстративно оглядел себя, — Мне на диету не надо: я хоть и шире вас, но это мышцы, а не жир.

— Охотно верю, — согласился Хэйтем, — А как насчет студенток?

Чезаре удивленно посмотрел на него. Если Хэйтем не упускал случая воспользоваться обилием симпатичных студенток в ЗШН, то он сосредоточил все свое внимание на завоевании Марии.

— Вы ведь всего час назад уединялись со своей послушницей? — пояснил свою мысль историк, — Это почти то же самое.

— Туше, — легко признал шпион, — Но это исключение, подтверждающее правило.

Хэйтем недовольно мотнул головой:

— Нет глупее выражения, чем это.