* * *

Они называли его «месяцем пожаров». Авианосцы действовали вокруг японских островов, безжалостно подавляя последние возможности Японии по проведению воздушных и морских операций. Наконец, все было кончено, хотя некоторые пепелища все еще не остыли.

Адмирал Фрэзер, командующий Королевским Тихоокеанским флотом, узнал об инциденте поздним вечером 15 августа 1945 года, и что-то в этом рапорте сразу вызвало у него негодование. Он прибыл в регион недавно, подняв флаг на «Герцоге Йоркском» 6 августа и повел корабль на соединение с британской ОГ.37, одной из четырех оперативных групп быстрого реагирования Союзников, действовавших к Хонсю и Хоккайдо в конце войны. ОГ.37 недавно участвовала в совместных действиях с американцами, включая группа адмирала Спрага. Сейчас она находилась в Японском море, и Фрэзер готовился отправить большую часть кораблей обратно на британскую базу на острове Манус из-за нехватки танкеров для заправки своих кораблей в море. Однако что-то заставило его остановиться и отменить приказ.

— Вы уверены? — Спросил он у уоррент-офицера, глядя на сообщение. — Они использовали слово «ракеты»?

— Ясно как день, сэр. Он выкрикнул это слово перед тем, как связь пропала. Нам сообщили всего несколько минут назад.

Взгляд Фрэзера устремился куда-то вдаль.

— Хорошо. Вызовите капитана «Короля Георга V» Шофилда и передайте ему приказ оставаться на позиции. То же самое касается и авианосцев. Это все.

— Сэр! — Вестовой отдал честь и направился в радиорубку, но остановился, когда адмирал дал ему знак. — И еще… Вызовите янки, адмирала Хэлси. Скажите ему, что мне нужно поговорить с ним как можно скорее… И убедитесь, что переговоры будут должным образом зашифрованы.

— Так точно, сэр.

Фрэзер проследил за вышедшим вестовым и встал из-за стола в флагманской рубке линкора «Герцог Йоркский». Он медленно подошел к иллюминатору, глядя на корабли оперативной группы, идущие в строю по спокойному морю.

Нициц и Хэлси решат, что я очень хочу принять участие в церемонии капитуляции, намеченной на следующую неделю, подумал он. Но что-то в этом рапорте не давало ему покоя. Поступили более подробные сведения. По всей видимости, небольшая американская оперативная группа адмирала Брауна столкнулась с неопознанным противником к Курильских островов, потеряв корабли и людей. Это само по себе было удивительно, учитывая тот факт, что союзные военно-морские силы предали забвению практически все японские корабли. Но детали боя начали пробуждать что-то в его памяти.

Ракеты… Американский адмирал Браун, наконец, представил рапорт, заявив, что его корабли были атакованы скоростными ракетами. Фрэзер знал, что японцы экспериментировали с управляемым смертником планером с реактивным двигателем, а другие военно-морские флоты опробовали некоторые прототипы. У немцев было несколько образцов ракетного оружия, а Королевский флот использовал реактивные снаряды для поражения немецких подводных лодок. Подобным оружием обрабатывались места высадок Союзников от Сицилии до Нормандии. К концу войны Великобритания также развернула новую систему под названием «Студж» — «Марионетка» — радиоуправляемую ракету с дальностью около девяти миль. Она развивала скорость восемьсот километров в час и несла боевую часть в 100 килограммов, и использовалась для борьбы с камикадзе. Несколько этих систем было развернуто здесь, на его авианосцах, а американцы имели какую-то еще более передовую модель, которую называли «Бэт» — «Летучая мышь»[127]. Англичане получили много тяжелых уроков в более ранний период войны, многие из которых были засекречены до сих пор.