Ощутив при этом невозмутимость спутника, капитан переспросил:
Найл невольно призадумался над его словами. И тут в середине кристалла вдруг замерцала пронзительно-зеленая искра, а сам шар словно ожил, овеяв ладони вкрадчивым теплом. Продлившись считаные секунды, ощущение сгинуло, оставив после себя лишь легкое покалывание в пальцах. Сосредоточившись на нем, Найл как будто утратил собственную сущность, слившись при этом с кристаллом. Он намеренно сфокусировался на этом ощущении, поняв вдруг, что оно каким-то образом служит ответом на вопрос паука.
Зачарованный кристаллом, он перестал сознавать ход времени. Вполне вероятно, что минул час, прежде чем Найл возвратился в настоящее. Возможно, сделать это его заставил паук, настороженно во что-то вслушивающийся. До Найла не доносилось ничего, но, как известно, у пауков чувствительность к вибрациям развита несравненно сильнее, чем у людей.
Прошло совсем немного времени, и действительно послышалось, как где-то наверху шуршат каменья. Кто-то явно спускался по лестнице – неторопливо, осмотрительно.
Звуки стихли совсем рядом. Надолго воцарилась пауза: кто-то, видимо, примеривался, как ладнее поднять дверь. И вот плита ходуном заходила в желобах. Найл тщетно вглядывался в щель, силясь понять, что это там за явление.
Тем временем камень с той стороны обхватили циклопических размеров пальцы, и дверь со скрежетом приподнялась. Одна из рук, ненадолго исчезнув, вскоре просунулась под плиту, другая удерживала ее на весу. С громовым шумом тяжеленная каменюка поехала вверх, и стал виден великан, вставший от усилия на колени. Взгляду открылось бородатое создание таких размеров, что тролль со священной горы, пожалуй, смотрелся бы рядом с ним маломерком.
Исполин прорычал что-то – судя по всему, предлагал поскорее выбраться. Найл, стоявший ближе, не заставил себя ждать, за ним проворно последовал и капитан. Дождавшись, когда они выйдут наружу, тролль с надсадным ревом выпрямился и задвинул каменную плиту в верхний паз. Хотя ясно было, что защелка, державшая на себе дверь, теперь сломана. А потому исполин, досадливо рыкнув, отпустил плиту. Та грохнулась так, что раскололась надвое: одна половина упала в пещеру, другая неуклюже повисла на ржавой цепи.
Кожистые ступни с черными, словно каменными ногтями показывали, что этот гигант и тот тролль принадлежат к одной породе. В остальном же сходства было мало. У тролля со священной горы личина была все равно что высечена из дерева нерадивым умельцем. Этот же походил на человека гораздо больше: добродушная физиономия, нос картошкой. Тот был гол и весь в шерсти, этот – в грубой кожаной одежде, сшитой тонкими ремешками. Каштановые волосы и борода указывали на нестарый, в общем-то, возраст, а прореха меж передними зубами придавала облик эдакого озорного балагура. Роста в нем было метра четыре, никак не меньше.