У Найла забрезжила робкая надежда.
«Опиши признаки его болезни», – велел старик.
«Опиши признаки его болезни», –
Найл рассказал, как Вайг, пробуя на остроту лезвие топора, которым орудовали убийцы Скорбо, случайно порезал палец. Когда он взялся описывать симптомы – скачущий жар, бред, провалы в памяти, – старик лишь покачал головой.
«Это не просто яд. Похоже на уусли – зелье из корней трекуты, содержащей крохотные живые тельца, подвластные карвасиду. Ими можно управлять на расстоянии, даже из Страны Призраков».
«Это не просто яд. Похоже на уусли – зелье из корней трекуты, содержащей крохотные живые тельца, подвластные карвасиду. Ими можно управлять на расстоянии, даже из Страны Призраков».
«А нельзя ли каким-то образом эти организмы уничтожить?»
«А нельзя ли каким-то образом эти организмы уничтожить?»
«Если карвасид готовил зелье сам, то почти невозможно. Впрочем, есть дерево, способное мешать его мысленным вибрациям. У нас оно зовется ниритой».
«Если карвасид готовил зелье сам, то почти невозможно. Впрочем, есть дерево, способное мешать его мысленным вибрациям. У нас оно зовется ниритой».
Найл узнал мысленный образ.
«Аболия? Мы уже поместили брата в комнату, где по бокам стоят два таких дерева».
«Аболия? Мы уже поместили брата в комнату, где по бокам стоят два таких дерева».
«Тогда вы сделали все, что могли».
«Тогда вы сделали все, что могли».
«Но ведь ты можешь попросить о вмешательстве богиню?» – предположила хозяйка.
«Но ведь ты можешь попросить о вмешательстве богиню?»
Найл отрицательно покачал головой.
«Она скажет, что эту проблему я должен решать сам».
«Она скажет, что эту проблему я должен решать сам».