– То есть?

– Вспомни, что ты почувствовал, когда холуи встряхнули воздух.

Шварц помнил. Но рассказывать о том, что его чуть не вывернуло наизнанку, а сердце проколола дикая боль, он не стал. Виктор минуту помолчал, медленно крутя головой по сторонам, и опять зашептал:

– Слушай, а зачем вы здесь живете, почему не уезжаете? С такими-то талантами. Отец у тебя природный сенсор, а ты вообще какая-то. – Виктор неопределенно покрутил ладонью. – Свет небесный призываешь… Кстати, что это означает?

– Придет время, поймешь, – ответила Арфа и замолчала.

– Знаешь, когда я увидел маски, то всерьез засомневался, что с моей головой все в порядке. И сейчас сомневаюсь.

– А ты в Бога веришь?

– В Бога? Не знаю. Я не слишком религиозен.

– Зря. Здесь без Бога нельзя.

– Почему?.. Э-э-э, ну, не то, чтобы я против… Считаешь, что поможет?

Арфа тихо ухмыльнулась и пожала плечами.

– А ты попробуй.

Молча прошли пустынный коридор из наваленных блоков. Где-то под землей пронесся гул. Парень посветил на тяжелые глыбы и чертыхнулся луч замигал и потускнел. Еще пара минут и старый фонарик можно выбрасывать.

– Что случится, если я включу гелиевый фонарик с Экспериментальной капсулой? – опять зашептал Виктор. Арфа тихо фыркнула.

– Не советую. У упырей от луча сносит голову. А у Бездушных начинается истерика. Убежать не успеем.

Парень тихо вздохнул.

– Откуда столько гадости?

– «Вектор». Когда произошел откат от Взрыва, здесь все разнесло, все производственные помещения, лаборатории, закрытые бункеры… А потом нас забыли, даже нормальной зачистки не сделали, и никто не озаботился тем, что тут творится. Оборудовали бункеры, запустили автоматы, поставили небольшой блокпост, ловушки по периметру. И все.

Впереди чернело гигантское жерло тоннеля. Мужик обернулся и махнул обеими руками.

– Идем очень тихо, – перевела жест проводника Арфа. – Там частица разлома, может притянуть.