— Сегодня, — подтвердил Арчи.

Я выругался, поднялся из-за стола и покинул зал, даже не притронувшись к еде.

В библиотеку я вернулся далеко не в лучшем расположении духа. Сразу взял со стола стрелу и со всех сил метнул её в стену, заставив в очередной раз вздрогнуть Густава.

— Что-то случилось? — спросил напуганный вспышкой моего гнева библиотекарь.

— Нет, — покачал я головой, выдёргнул стрелу и спросил: — Какие у нас отношения с эльфами?

— Неплохие, — осторожно произнёс Густав и улыбнулся. — Пожалуй, лучше они и быть не могут. Эльфы на своём берегу реки, мы на своём.

— И никаких приграничных стычек?

— Бенедикт навёл порядок на границе, — ответил библиотекарь и встрепенулся: — А что, полагаете, эльфы причастны к его смерти?

Я взвесил в руке стрелу и признал:

— Нет, не думаю.

— Есть какие-то предположения?

— Господин Улыбчивый полагает, что отгадка кроется в Ведьминой плеши.

Густав покачал головой.

— Не мне оспаривать слова колдуна… — Он потёр бледное лицо с тёмными мешками под глазами. — Я не должен этого говорить, я дал слово вашему брату… Бенедикт заставил меня поклясться…

— О чём ты? — насторожился я.

Библиотекарь поёжился и вдруг быстро произнёс:

— Однажды я застал компаньонку княгини, выходящей поутру из спальни Бенедикта. Он велел забыть об этом, но я всё думаю — а вдруг это как-то связано с его кончиной?

— Это была Лаура? — прищурился я. — Беловолосая ведьма?

Густав весь как-то поник и прижал к груди увесистый фолиант, закрываясь им словно щитом, но отказываться от своих слов не стал и кивнул.