Примерно через час после утреннего врачебного обхода я услышал в коридоре какой-то шум, и в палату буквально ворвалась Джин.

– Ну что, экстремал, допрыгался? – Ой, что это она… Очень сильно захотелось провалиться сквозь матрас. – Я тебе зачем бронежилет дала?..

– Милая, да я ведь его надел…

– Если бы не надел – сама бы тебя пристрелила!..

– Любимая, перестань ругаться, пожалуйста… Лучше подойди и подари мне свой поцелуй…

– Вот с каким удовольствием я бы тебе сейчас дала подзатыльник!.. Я же чуть не родила вчера, когда позвонили… Хорошо, что Эва и Магда помогли… А сейчас уже и злиться на тебя перестала… Почти…

Тут ее злость иссякла, она подошла и села в кресло возле кровати.

– Ты меня разве не поцелуешь?

– Когда перестану на тебя сердиться…

Я взял ее руку и начал ласково поглаживать длинные пальцы. А она и не сердилась, это так, эмоции… Мы смотрели друг другу в глаза и молчали. Дверь тихо приоткрылась, на секунду заглянула медсестра и тут же исчезла.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Джин уже нормальным тоном.

– Как резиновая игрушка, побывавшая в руках избалованного ребенка. Ничего, врач пообещал меня отсюда выпустить через неделю.

– Главное, не дергайся, лечись. Что нужно будет – достанем. Я врачу так и сказала.

– Если поцелуешь меня – выздоровею гораздо быстрее…

– Шантажист… – ворчит Джинджер, но все-таки осторожно наклоняется и целует меня. Хорошо-то как!.. – После обеда сюда Эвелин придет, за тобой присмотр нужен.

– В смысле?

– Вдруг к медсестрам приставать начнешь…

– Нет, ты что! Я еще пока не в форме… Да мне как-то и не надо ничего лишнего.

– Все равно не отвертишься, так что лежи и выздоравливай.

Теперь уже она взяла мою руку и переплела свои пальцы с моими. Странно, даже бок перестал болеть…