– Я все слышу, – предупредил Себастиан.

– Что, она ошибается? – спросил Тадд.

Себастиан наградил короля и принцессу притворно-свирепым взглядом и ответил:

– Конечно, нет.

Придворные расселись перед сценой, и Тадд принялся перечислять недавние заслуги Себастиана, который, слушая короля, мечтал провалиться сквозь землю.

Глядя на Себастиана повлажневшими глазами, Тадд хриплым голосом добавил:

– И наконец, правитель Сандрэйлля отдает должное твоей невероятной храбрости при спасении жизни принцессы и освобождении королевства от злодейств Алистера Тига.

Тадд потянулся к пергаменту, лежавшему перед ним на столе, и Ари едва не расплакалась от переполнявших ее чувств. Жаль, что нет рядом мамы и Клео, их не вернуть. Но Ари есть за что благодарить судьбу: Тадд вновь силен и бодр, королевство на пути к восстановлению, а Себастиан, пожертвовавший ради нее всем, получит награду за храбрость.

Тадд развернул пергамент и громко провозгласил:

– В награду за проявленный героизм я, Таддеус Главан, жалую тебе дворянский титул и привилегии. Отныне ты лорд Себастиан Вонн, герцог Косим-Талас.

Придворные приветствовали слова Тадда аплодисментами. А Себастиан, с трудом поборов желание сбежать, неуклюже поклонился королю и взглянул на Ари, умоляя о спасении.

Спустя час, приняв поздравления от вельмож и подкрепившись по крайней мере двумя порциями каждого из поданных пирогов, Себастиан спросил:

– Сколько мне здесь сидеть?

– Ты теперь лорд Вонн, – улыбнулась Ари. – Можешь идти куда хочешь, только если король не прикажет тебе остаться.

Себастиан лукаво взглянул на Ари:

– Ты вроде бы приготовила сюрприз?

Они незаметно вышли из зала через боковую дверь, и Ари вздрогнула под порывом холодного ветра.

– Куда мы идем? – спросил Себастиан, набросив ей на плечи свой парадный мундир.

– Увидишь.

Ари взяла любимого под руку и повела его через сад, мимо манежа и конюшен. Они вышли на южное поле, где земля круто обрывалась над морем. Миновав пустой каменный загон, Ари свернула в рощу молодых кипарисов. Посреди рощицы белели три камня. Себастиан прочел высеченные на них имена: