-Очень неплохо, такой меч, наконец, нашел себе достойного владельца. Хотя если честно, я был бы рад иметь такого сына как этот убийца. - Чиризхан ткнул пальцем в поверженного мальчика.

-Его зовут Лихо. - Подсказала Вар Драка.

-Лихо? - Полководец удивился, странному прозвищу. - Интересное имя и верно ли, что оголец обставил весь город виселицами? Размеренным голосом произнес император, продолжался кромсать валун.

Шпионка быстро кивнула башкой:

-Да это все верно, я едва успела послать вам пчелку, что бы предупредить об опасности со стороны этого мальца.

-Мальчик подает чрезмерные надежды и его следовало остановить, а пока мы его привинтим к звезде я думаю, это успокоит звереныша.

Чиризхан отдал распоряжения, и юного стэлзана поволокли в пыточный шатер.

Вар Драга еще долго стояла и смотрела на пробуждающиеся светила.

-Я всего лишь выполнила свой долг и почему-то мне стыдно. Может быть, я упустила свою судьбу, предав этого мальчишку.

Прошептали ее розовые губки. Чиризхан развернулся и повел широкими плечами:

-Ты мне оказала не малые услуги, окажи еще одну, раздели сегодня со мной ложе, ведь ты такая свежая и очаровательная.

Вар Драка покорно кивнула, никакого желания спать с этим медведем у нее не было, но отказаться нельзя.

Более чем миллионная армия Чиризхана выступила в поход. Лихо везли в клетке, с прутьями толщиной в бицепс силача-культуриста и еще распятого на звезде. Ноги и руки мальчишки были пробиты насквозь и привинчены болтами к стальному каркасу пятиконечной звезды. Дорога была каменистой и ухабистой - клетку трясло каждое движение, причиняло боль, ныли варварски просверленные кости. Как и предполагала Вар Драка, раны на теле Лихо зажили и были видно, как напрягался рельефный пресс маленького стэлзана, проступала проволока сухожилий на руках и ногах. Однако шляпки болтов приделаны широкие, а сам металл был сработан и закален на совесть.

"Нежная кобра" впрочем, предпочитала держаться подальше, ей до боли в сердце, горько и стыдно, хотя она всего лишь выполнила инструкции архипапы. Теперь Гидеонский понтифик мог объявить Чиризхану священную войну, обвинив в пленении сына бога. С другой стороны она приблизилась к мятежному императору, став его другом и любовницей. А значит, кто бы из них не победил она все равно останется в выигрыше. Войско растянулось на много верст, с воздуха бороздировали крыса-летуны, и сово-аллигаторы, далеко впереди скакала легкая конница.

Чиризхан казался довольным он то и дело испытывал легендарный рубящий все меч и очень радовался, когда от ударов разлетались камни или с треском падали деревья.