Старая женщина уселась на свое место, её глаза метали гром и молнии. Репортер взглянул в камеру, а затем вернулся к своим заметкам.

— Усилия по оказанию помощи на Земле, конечно же масштабное мероприятие.

— Это точно, — сказала она. — У нас есть реакторы в каждом крупном городе на планете, что работают с максимальной эффективностью, чтобы обеспечить…

Экран потух. Цин положил свой наручный терминал на стол с сердитым щелчком. Наоми посмотрела на него сквозь волосы.

— Перерезать бы эса суке са ютак, — сказал Цин. Его лицо потемнело от ярости. — Урок а тотас таких, как она, угу?

— И что? — сказала Наоми, пожав плечами. — Убей её и другой займет ее место. Она хороша в своей работе, но даже если ты перережешь ей горло, тогда просто кто-то другой сядет в то же кресло и скажет то же самое.

Цин качнул головой:

— Не так.

— Но похоже.

— Нет, — сказал он, и его подбородок выдвинулся на сантиметр вперед, — совсем не так. Аллес ла от всех великих социальных потрясений у все века истории, да? Легенды они делают после, поэтому в них есть смысл. Не вот это всё, не реальность. Это люди делают реальные вещи. Марко. Филипито. Ты. Я.

— Как скажешь, — сказала Наоми.

— А тот койо на Марсе, который продал нам корабли и рассказал, где искать припасы? Он не гнал про «марсианское экономическое разочарование» или «рост долговых отношений» или «неравенство дохода и привилегий», — с каждым претенциозным выдуманным термином Цин махал пальцем как профессор читающий лекцию аудитории, и это было так забавно, что Наоми хихикнула. От этого звука он моргнул, а потом чуть смущенно улыбнулся. — Тот койо, он просто койо. Мужик, который договорился с мужиком, который перетер с кем-то еще, а в итоге мы сделали дело. Кто есть кто — это важно. И заменить их нельзя.

Его взгляд теперь был прикован к ней, профессор, читающий лекцию аудитории ушел, оставив вместо себя Цина, читающего лекцию ей. Она зачерпнула остатки пудинга.

— Есть у меня чувство, что ты хочешь что-то сказать, — сказала она, жуя пудинг. Цин опустил глаза, собираясь с духом. Она видела, что ему стоит это больших усилий, но не могла понять почему.

— Филипито. Ты нужна ему. Но сабес ла [ты не знаешь], но это так. Ты и Марко — это ты и Марко, но трусливый выход — это не выход.

Ее сердце чуть подпрыгнуло. Он думал, что она в отчаянии, что она может поддаться темным мыслям. Она задумалась о том, что привело его к такому выводу, было ли это его ошибкой, или он увидел в ней что-то, что не могла увидеть она. Она нахмурилась.

— Ты говоришь мне, чтобы я себя не убивала?