Реально вдруг спёрло дыхание. Я думал: бункер, он и в Африке бункер, но на деле это оказалось необъятных размеров пещерой с жилыми постройками внизу и дырами в стенах, соединёнными подобными переходами, как этот балконный.

Город, размерами не меньше, а скорее раза в два больше нашего, простирался внизу в стороны, насколько хватало глаз. Невольно взглянул верх. Потолка не видно: просто мгла, страшная такая, жуткая. Со стен на город светило множество мощных прожекторов, прикреплённых на разных уровнях. Фонари на крышах домов и прожектора на площадях заливали желтоватым светом городское пространство.

Иногда огни фонарей вдруг начинали синхронно мигать, а потом гасли. Город волнами погружался во тьму. Как по мне, так это — самые ужасные моменты.

— Что у вас со светом? — Спросил Кир.

— Говорю же, у нас постоянно что-то ломается, — с досадой отмахнулся Буслай. — Идёмте. Только вниз не смотрите, а то с непривычки голова закружится. — Удружил советом подземный житель. Он явно издевался над нами…

— Вот зачем он это сказал? — Подумал я, уставившись себе под ноги.

А там — решётка с крупными ячейками и высота падения километра полтора. Не знаю, может и меньше, но у страха глаза велики. В моём случае ОЧЕНЬ велики, потому что я боюсь высоты с детства. Сильно боюсь. Ухватился за ограждение даже.

— Не быть мне птицей, — буркнул я себе под нос, сглотнул в попытке смочить пересохшее горло и поближе прижался к стене. Судорожно дыша, уставился в спину Кира, спокойно идущего впереди меня.

— Я шагаю, я шагаю, — крутил я в голове по методике йога одно и то же, чтобы отвлечься от высоты и совладать со страхом в душе…

Пару минут по этой «тропе смерти», и мы оказались в не менее ужасном лифте: с дверью корзина на тросах, шатаясь по сторонам, спускалась вниз с противным скрежетом. Держаться было не за что, и я стоял в середине, широко расставив ноги и молился. Кому? Сам не знаю, раньше был атеистом, кажется.

— Ток к краю не подходи, баланс нарушишь — кувыркнёмся, к дьяволу, — снова добавил маслица в огонь страхов подземник с издевательской ухмылкой.

Видит, наверное, гад, что у меня сейчас сердце остановится.

Наконец, мы остановились, и я шагнул на твёрдую почву. Уф!! Всё же не выдержав, приложился к живчику. Нам воевать, а у меня руки колотятся — не дело, к чертям собачьим!

До АТС города дошли спокойно по грунту. Кир и я ждали за углом здания, Бусел постучал в двери.

— Кто там? — Раздался женский голос.

— Ангелиночка, солнце моё ясное, у тебя что, снова внешние камеры не работают?

— Работают. Ой, Буслай! Заходи. — Щёлкнул замок.