– Осталась одна мелочь, – хмуро заметил Сыч. – Мы заперты, почти безоружны и понятия не имеем, где его держат. Да и, кстати, в последнюю нашу встречу он хотел скормить нас мертвякам.

– Осознание проблемы уже полдела, – я подошёл к двери и положил ладонь на гладкий металл. – А над остальным надо поработать.

– Ладно, мне всё равно здесь не нравится, – вздохнул здоровяк, и вынув наш единственный пистолет из кобуры, встал рядом. – Как думаешь, нас смотрят?

– Наверняка.

– Ох, увидеть бы сейчас их рожи…

Я закрыл глаза, погрузившись в прозрачный мир, и невесомой дымкой просочился сквозь дверь. От напряжения заломило в висках, но эта была эфемерная боль, настоящая придёт в реальном мире. А вот выскочить в него обратно у меня внезапно не получилось. Я дернулся туда-сюда, будто застрявший в трюме затонувшего корабля аквалангист и услышал раскатившийся по всей стеклянной сфере бархатный голос:

– Здравствуй, Глеб. Удели мне минуту.

– Некрус? – спросил я, ворочая бесплотной головой.

Вокруг сияли алым тысячи глаз, по счастью пока не обративших на меня внимание, и вроде как всё.

– Рад, что ты жив и в твёрдой памяти. Проценты, что это окажется именно так, были довольно низкими, но ты смог меня удивить. Снова.

– Я только этим по жизни и занимаюсь, – пришлось признаться мне. – Кстати, спасибо за предупреждение, оно мне реально помогло, как ни странно. У тебя ещё одно послание для меня?

– Да. Час пробил.

– Отлично! И что же это означает?