Все еще не теряет надежды образумить благоверную? Ну-ну… блажен, кто верует.

— Государственная целесообразность. — Судя по голосу, Франсин сопроводила слова пожатием плеч. — А ты думал, я для тебя стараюсь? А кто ты, собственно, такой? Местечковый главарь мелкого контрабандистского клана. Если позволишь так выразиться. И какие у тебя перспективы?

— Нормальные, — обиженно сплюнул Майк. — На жизнь бы всяко хватило.

— На жизнь?! На жизнь?! Да разве это жизнь?! — Франка буквально выплевывала слова, вложив в них всю обиду и ненависть ко всем, так или иначе приложившим руку к ее мытарствам. — Жалкие ничтожества! Обыватели! Чистоплюи! Хорошо хоть, в спецслужбах нашлись адекватные люди!

— Не думал, что ты на это поведешься.

— На что «на это»?! Откуда ты знаешь, что они мне предложили?!

— Да наверняка то же, что и мне — деньги и власть.

— И ты, естественно, отказался! Еще один чистоплюй! И слабак!

— Я, в отличие от тебя, трезво оцениваю собственные возможности. И предпочитаю не прыгать через голову. Знаешь, как у нас говорят? Чем выше взлетел, тем ниже падать.

— Вот и ползай на брюхе! — окончательно вызверилась Франсин. — А я больше не желаю! Не хочу! Люди идиоты, не понимают, что я им предлагаю!

— И что же? — криво ухмыльнулся Майк. — Чего мы, собственно, ждем?

«Магнитуда плюс пять процентов».

Не, ребята. Теперь без меня. Ракетой с орбиты шмаляйте, штурмуйте — ваши проблемы. Я спекся. Остается лишь лежать и получать удовольствие. Вот хотя бы от театрализованного представления.

— Скоро сам почувствуешь! — торжествующе изрекла Франка. — Все почувствуют! На собственных шкурах! Мои «малыши» сначала хорошенько их растрясут, а потом еще и искупают! Как вам такое сочетание — землетрясение и цунами?

Вообще-то, это вовсе не ее ноу-хау. Во все времена и на всех планетах жители прибрежных районов от этого страдали. Разве что никто не додумался устраивать рукотворные землетрясения… по крайней мере, специально. Так что у Франки, как ни крути, есть повод для законной гордости. Пусть и извращенной.

— Ты окончательно обезумела, женщина! — только и нашелся, что сказать, Агеластос. — У меня еще теплилась какая-то надежда… я думал, что наши отношения хоть что-то значат… даже ревновал, идиот. А теперь надежды нет.

— И что ты сделаешь? — презрительно ухмыльнулась Франсин.

— Ничего, — горестно вздохнул Майк. — Больше нам не по пути.

Причем вполне искренне вздохнул, как мне показалось. Романтик он романтик и есть, что с него взять…

— Как знаешь, — безразлично пожала плечами Франка. Разговор ее начал забавлять — по крайней мере, именно такое впечатление складывалось у стороннего наблюдателя. Ну а что? Своего добилась, теперь можно и потрепаться. — А ты не подумал о перспективах? Ты же контрабандист, после моей акции появится широчайшее поле деятельности для таких, как ты. А у меня есть нужные связи…