– Посмотри вот на это фото, его мне меньше часа назад всучили союзнички. Потребовали каких-то объяснений.
– Что это? – спросил Брейн, никак не улавливая какой-то закономерности в нагромождениях мусора и распростертых тел. – Это то, что разрушили в дальнем конце острова?
– Да не разрушили, а разнесли вдребезги. Ангары, как видишь, разорваны словно салфетки.
– Постойте… Но это же…
– Да-да, из всего этого ужаса выложен портрет молодой девушки. Она тебе не знакома?
– Откуда? Нет, конечно, – покачал головой Брейн, снова вглядываясь в лицо, прорисованное почти с полиграфической четкостью. – Какой масштаб?
– Ну, само лицо метров восемьдесят на шестьдесят.
– Поразительно, – произнес Брейн и, вернув странный портрет, откинулся на спинку кресла. Монотонный гул успокаивал его, и Брейн стал погружаться в целительный сон, но на последней границе сна и бодрствования он вдруг дернулся и посмотрел на Корсака широко открытыми глазами. Он дошел до места, где сходились обе дороги, и теперь вспомнил все, что с ним происходило здесь и там.
– Я вспомнил, сэр. Это Кэсиди, она…
– Нет-нет, – поднял руки Корсак, словно защищаясь. – Не хочу в это вникать, потому что, полагаю, это как-то связано с твоими полетами, да?
– Вы это замечали?
– Это все замечали. Ружон даже опасался, что ты можешь не сработать в нужный момент, но потом тебе вроде полегчало.
– Да, полегчало.
– Скорее, с этими твоими полетами связано еще одно…
– Что?
– В твоем досье, которое находится на сервере Министерства внутренних дел нашего регионального управления, появилось дополнение, что ты участвовал в операции против «каменных ящеров» и лично уничтожил их в рукопашной схватке.
– Сэр, это не я, это…
– Нет, – снова защитился руками Корсак. – Меня эти пострадавшие не интересуют. Дело в другом. В Метрополии умер адмирал Марк. Ты слышал о таком?
– Может, и слышал, – пожал плечами Брейн.
– Очень был важной шишкой и многих придерживал за штаны. Теперь в службах безопасности, силовых ведомствах начнется новая дележка полномочий и пойдут зачистки, от должностных до буквальных.