Забавно другое! Ни один из Мировых Проектов не существует сам по себе: все они дефициентны и требуют суперпозиции, а не взаимного отрицания. Политические обозреватели, обращающие внимание мировой общественности на роль Китая, не являются нашими оппонентами, потому что китайцы проектируют и строят индустриальное Будущее, как и мусульманская конфедерация, представленная ОИК[2]. Отдельно от основных акторов стоит Индия, руководствующаяся на пути развития своей государственности принципами российского фантаста И. А. Ефремова: "Лучше быть беднее, но подготовить общество с большей заботой о Будущем". Мы аплодируем Индии, но приходим к мысли, что, шагая ло "лестнице к просветлению", не стоит пропускать ступеньки. Ведь размонтирование коммунистической России до основания произошло именно потому, что страной вовремя не была принесена жертва Левиафану и Эпохе Потребления. Нас просто раздавили геокультурно образом "мира, в котором удобнее жить".

Так или иначе, к 2006-му году Россия и все ее "товарищи" по инсталляции своих культурных кодов определились в области необходимых им информационных и военных приготовлений. Противостояние держав началось на фоне общего кризиса индустриальной фазы развития, когда "верхи" остановились на уровне делового американского менеджмента, а "низы" опустились в своем понимания мира до представлений о том, что "ток берется из розетки". Еще остались Элиты и Пророки, находящиеся между собой в сложных экономических отношениях.

Нам до сих пор снится мир "Полдня" братьев Стругацких, но "Будущее, в котором хочется жить", все дальше уходит от нас в сторону, и нет никаких "тоннельных переходов", чтобы попасть туда из 2006-го хотя бы "когда-нибудь". Зато налицо два сценария развития России и всего остального: быстрый когнитивный мир инновационного развития или медленное отступление в "новое средневековье" — традиционную крестьянскую "экологию" с элементами Интернета и автоматами Калашникова. Нельзя сказать, что все время лететь вскачь и однажды обнаружить, что твой авангард давно финансируется за счет "вероятного противника", так как главные силы, не говоря уже об обозах, подозрительно отстали, — это очень приятное озарение. На вопросе "а кто противник?" мысль вообще останавливается. Но, несмотря на все неудобство, вызванное стремлением к новому, сюжет нашей книги как раз-таки разворачивает российские элиты и контрэлиты в борьбу за постиндустриальное мышление, постиндустриальную коммуникацию и постиндустриальное, пусть иногда по-российски сакральное, но действие. Тенденции к тому, что Россия создаст первые в мире "знаниевые" реакторы, они же "генераторы постоянного интеллектуального напряжения по периметру страны", имеются. Они, эти тенденции, были заложены еще при СССР великим российским философом Георгием Петровичем Щедровицким и безо всякой жалости внедрены сегодня в культуру производства и потребления через организационно-деятельностные игры в управлении и промышленности. Ушло поколение "красных директоров" и уже скоро сойдет на "нет" когорта "черных олигархов". На опыте двух дефолтов страна узрела, что потерять половину ВВП — это вполне пристойная цена за дальнейшее развитие русской цивилизации, и молодежь стала мужественно выбирать путь дружественных Стай и полеты с ними в направлении технического прогресса, а не упаковки товаров и прочих сервисных игрушек. Эпоха менеджеров в России схлопывается, а эпоха атомных нанореакторов уже частично оплачена государством.