В темноте на несколько мгновений воцарилось молчание.

— Ну ты же колдун! — произнес наконец Алед. — Ты ведь можешь что-то сделать!

— Если бы мог, думаешь, я трепался бы сейчас здесь с тобой?

— Но что случилось? Почему ты не можешь?

— Со мной ничего не случилось, — раздраженным тоном ответил Двимгрин. — Дело в стенах темницы. Мы в Замке магов. Магов! Разумеешь?

— Так что же делать?

— Ждать…

Алед отстранился от решетчатой двери и сел, прислонившись спиной к холодной стене. В темницах снова стало тихо. Лишь сточные воды негромко журчали где-то под полом, и временами до ушей доносился отдаленный шорох из коридора. Хотелось есть. Стараясь не обращать внимание на чувство голода, санамгелец закрыл глаза.

Сновидения вмиг охватили его сознания, и Алед вновь оказался в знакомом ему зале. Он стоял прямо перед столом, на котором четырех чашах горело алое пламя. Там же, между чаш, Алед увидел большую черную шкатулку с замочной скважиной. Вся она целиком была исписана непонятными рунами, линии которых горели все тем же алым огнем. Санамгелец долго пытался вспомнить, где он видел похожие руны, и наконец ему это удалось. Тот самый таинственный ключ — вот где были такие же знаки! В тот же миг санамгелец вдруг ощутил, что этот ключ прямо у него в ладони. Он поднес его ближе к глазам, чтобы рассмотреть и обнаружил, что ключ целиком испачкан кровью. В крови были и обе руки Аледа. И на полу вокруг него тоже растекалась лужа крови.

Черная шкатулка горела огненными рунами. Превозмогая нарастающую слабость, Алед потянулся к ней, пытаясь попасть окровавленным ключом в замочную скважину. Но вдруг впереди он увидел человеческие силуэты, окаймленные ореолами алого пламени. Их было четверо. Тени капюшонов скрывали их лица, но Алед каким-то образом понимал странную истину и чувствовал, что у них просто-напросто нет лиц. Четверо безликих стояли неподвижно, и взгляды их незримых глаз были устремлены прямо на Аледа. Воздух содрогнулся от режущих слух напевов. Шипящие голоса хором произносили непонятные слуху звуки, которые складывались в ужасные слова неизвестного языка. Аледу чудилось, будто он понимает их, но не может осмыслить.

Колонны зала бесшумно дрогнули, и зал вдруг исчез. Над головой открылось темно-синее небо. Бесчисленными звездами был усыпан его свод, и мерцающий свет их отражался от поверхности неподвижного озера, что раскинулось теперь перед Аледом. Он стоял на обрывистом берегу.

На мгновение санамгелец словно увидел себя со стороны и устрашился. Кровь хлестала из его груди нескончаемым фонтаном. Он в ужасе вскричал, пытаясь закрыть рану. Но кровь по-прежнему рвалась из его тела, огромной бордовой лужей растекаясь вокруг. Что-то заставило его обернуться.