Шлон с готовностью кивнул и совсем уже было направился к коновязи, но тут из-за угла появилась принаряженная по случаю новой высокой должности постельничьей Камилла. Она прошла мимо нас, скромно потупив очи долу, поприветствовала меня, как будто мы не расстались всего часа три назад, и скрылась в дверях. Шлон проводил ее стройную фигурку восхищенным взглядом и крякнул.

– На чужой каравай рот не разевай.

– Чего, ваша милость? – недоуменно спросил у меня Шлон, поскольку я не удосужился переводом с родного. Пришлось повторить, стараясь, чтобы при переводе не пропали ни смысл, ни рифма.

Шлон что-то пробормотал под нос, очевидно запоминая новое выражение, еще раз крякнул и развел руками: все понятно, вопросов нет.

Со слитками не заладилось сразу – еще бы, какие из нас мастеровые. Со свинцом было проще, значительно проще. В конце концов я обжег себе палец и послал Герента за кузнецом. Приехали они быстро, уж не знаю, что там Герент ему наговорил, но в курс дела вводить не стал, предоставив это мне.

– Пошли, – поманил я его за собой.

Когда мы вошли в кузницу, показал золото, формы и объяснил задачу. Бедный кузнец даже остолбенел на некоторое время, увидев количество золота, которое нужно обратить в слитки. Он переводил взгляд с меня на золото и снова на меня.

Я ободряюще хлопнул его по плечу: ничего страшного, металл как металл, работа как работа. С кузнецом дело быстро пошло на лад, и уже к вечерней зорьке мы имели перед собой пятьдесят восемь очень красивых брусочков. На пятьдесят девятый немного не хватило, но не беда, этого вполне хватит на реализацию моих первоначальных планов. Я отпустил кузнеца, щедро оплатив его участие и строго-настрого приказав ни словом никому не обмолвиться, даже жене ночью на ушко.

Когда кузнец взбирался на свою лошадку, Коллайн как бы невзначай сказал, что нет смысла оставлять золото в замке до утра, надо сразу везти его в столицу, как раньше и планировали. Я многозначительно прочистил горло: помолчи, мол, могут услышать посторонние.

Уловка бесхитростная, но все же. Хотя это и было чистой воды экспромтом со стороны Коллайна, я не задумываясь поддержал его. Любой может потерять голову при виде такого богатства, а последствия вполне предсказуемы. Нас в замке слишком мало, мои люди все в разъезде. Действительно, необходимо решить вопрос хранения золота как можно скорее…

Обоз с излишками урожая отправился на рассвете, чтобы успеть прибыть до темноты в столицу. Я провожал его в путь, ежась от утренней прохлады и позевывая: пришлось подняться ни свет ни заря, отвык уже от этого.