— Это простые носильщики. Их прикрывает кто-то другой. Там, впереди, у края Купола. У этого вывих. Трое за углом.

— Понял. — Инст продолжал держать на луче стонущего. — Отдай его.

Теперь я сообразил сразу. Увидев плывущего по воздуху на темном облаке приятеля дикие насторожились, но все-таки сообразили. Когда я опустил его на мостовую, то двое из группы осторожно вышли вперед, подхватили увечного и вся группа довольно шустро двинулась прочь. То и дело кто-то оглядывался, но мы стояли, ожидая. Лишь когда они отошли на три сотни шагов Инст медленно двинулся вперед.

— Сопротивление давить, трусость поощрять?

— Именно.

Звучало логично. Это же не вторженцы, в самом деле. Наверное, в таком обучении на практике есть смысл. Уж если что поймешь, то навсегда!

Но я бы все равно лучше книжку сначала почитал.

Я с Инстом, с Циркачом — Погонщик. В паре один умный и один сильный. А почему стражники не вмешиваются? Нет, нужна книжка, нужна! С картинками.

У края квартала мы остановились. В переулках трижды мелькали группы дикарей, тащивших какие-то мешки. Завидев нас они резко ускорялись, пытаясь скрыться из виду. Наверное, в тактике выдавливания все-таки есть смысл. Если они убегут, а потом всем расскажут, что всех сопротивляющихся в городе убивают, то в следующий раз нам будет легче. В конце концов дикие не первую сотню лет в города приходят. Но почему не наладить с ними нормальную торговлю?

Вздохнув, я огляделся по сторонам уже глазами. Скучно. Нет, я не жалуюсь, просто по сравнению с вторжением это как-то глупо. Я мог бы в одиночку перебить весь этот «рейд». Но мы тихо выдавливаем их из города. Значит, я что-то понял не до конца. А ведь сколько горожан из-за этих… не знаю, как их и назвать — но разумные побросали свои дела, ушли в убежища, вынуждены сидеть и ждать вместо нормальной жизни. Словно нам постоянных вторжений мало!

Вздохнуть… выдохнуть… успокоиться. Напрягает все это.

— Нашли их точку сбора?

Циркач и Погонщик, окруженные стаей, подходили с параллельной улицы. У двух кукол, похожих на пауков, жвалы были в крови.

— Впереди, вон возятся.

Мы остановились, и опять как на прогулке. В трехстах шагах за обводной дорогой, примерно обозначающей границу города, стояли несколько десятков повозок. Разномастные, запряженные не только лошадьми — виднелись лошади, крупный единорог, какая-то ящерица. Часть уже снялась и торопливо уходила куда-то в предгорья, остальные грузились. На нас иногда посматривали, но дикие явно не собирались бросать награбленное. Сваленную на земле добычу раскладывали по повозкам, причем даже что-то вроде сортировки устроили.