Немногие уцелевшие конники и штабные офицеры бросились в бегство на север, но вскоре оказались зажаты в узких оврагах и перебиты. Пленных по первой прикидке набралось не больше двух-трех сотен.
* * *
Эгери старалась держаться поближе к лесу, сама толком не зная, что ей предпринять дальше. Разумнее всего – снова превратиться в волчицу и уйти в леса, но она чувствовала себя слишком измученой и подавлена для такого превращения. Поэтому когда к ней подъехал всадник в зеленом плаще и ухватил ее лошадь за поводья, Эгери испытала что-то вроде облегчения: наконец-то ей не надо самой заботиться о своей судьбе. Всадник, похоже, только что скинул доспехи, его стеганая куртка была вся в порезах и жирных пятнах от плохо чищенной кольчуги. Эгери поискала глазами фляжку у него на поясе и, не найдя, досадливо цыкнула языком: рот все еще был полон непривычным и тошнотворным вкусом человеческой крови.
– Госпожа, вы моя пленница, – сказал ей всадник. – Назовите свое имя.
– Эгери, дочь Кальстана из рода Харда Юного, – ответила она устало.
– Отлично, отлично. – Всадник, совсем еще юноша, снял шлем и лег на шею своей лошади, переводя дыхание. – Просто отлично, – повторил он. – Я – Рагнахар, сын Стакада, из рода Кельдингов, здешний король.
И добавил, смахнув пот со лба:
– Рад знакомству.
Часть пятая. Месяц стрижки овец. Колдовская ночь
Часть пятая. Месяц стрижки овец. Колдовская ночь
Корнуолльский заговор от ожогаГлава 57
Глава 57
Карстен сам положил монеты на веки убитых, чтобы их мертвый взгляд не смог задеть никого из собравшихся на похоронах, сам поставил на стол раскрошенный хлеб и миску с водой, чтобы тени могли поесть и искупаться перед дальней дорогой, широко раскрыл окна и вышел из комнаты, оставив мертвых в одиночестве. Вскоре вечно копошившиеся во дворе возле конюшен воробьи осмелели и стали залетать через окно в комнату – поклевать хлеб, поплескаться в воде. И каждый из них уносил на своей бурой спине в синее небо одну из душ, погибших в тот день.
Вечером за мертвыми пришли родичи из деревень. Тела опустили в землю на старом кладбище в роще близ замка, где не было ни одного надгробного камня: все и так знали, кто где лежит, а чужим до этого нет дела. Чужане похоронили своих тут же, подле людей Королевства, а на могилах сожгли свитых из соломы коньков.
В большой столовой рядом с кухней прямо на столах Мильда, Радка и Берга с Аэллис перевязывали раненых. Карстен заглянул туда, убедился, что все в порядке, и пальцем поманил Радку:
– Давай сюда, поможешь мне. Лучинку прихвати.
Он повел девушку в свою комнату и разложил на столе карту окрестностей, составленную Сайнемом и Дудочником. Карстен размотал карту, так чтобы видно было морское побережье, и обожженным концом лучины отметил у берега остров – тот самый, который они с Радкой обследовали вначале. Потом на глаз отметил положение разрушенного моста, ориентируясь на расстояния от реки и дороги. Спросил: