– Уходим! – заорал с лестницы аморф.
Я сломя голову бросился к нему. В потолок ударила автоматная очередь, осыпав меня бетонной крошкой. Нет, ни пули, ни кулаки мне особого вреда причинить не могли – защитные заклятия работали как часы, но рисковать и экспериментировать мне не хотелось.
Последний раз взглянув на парня у стены, который пытался стереть кровь с глаз, я прыжками помчался вниз по лестнице, следом за аморфом. Наверху что-то кричали, стреляли, но я не обращал внимания.
Выскочив из парадной, я краем глаза заметил, как аморф закрыл дверь подъезда, подложив снизу под дверь кирпич. Это задержит наших преследователей. И только тут я заметил под мышкой невероятно раздувшегося аморфа его трофей – человеческую фигуру.
Быстрым шагом направились мы к гаражам, к пентаграмме, и, честное слово, в этот миг мне было глубоко наплевать, что подумают обо мне соседи.
Уже у самого гаража я еще раз обернулся. Наши преследователи до сих пор боролись с обломком кирпича. А вот пленник аморфа… Только сейчас я узнал его. Это оказался все тот же противный очкарик…
* * *
– Дубль два, или вторая серия марлезонского балета, – объявил Тогот.
Мы находились в том же подвале. Связанный очкарик сидел на том же самом стуле, а мы сгрудились у него за спиной.
– Может, дать ему стеклышко от бутылки? – поинтересовался Викториан. – А то, похоже, паренек скучает.
– У нас не заскучаешь, – зло протянул Тогот. – От нас ничего не скроешь…
– Послушайте! Я советую вам немедленно меня отпустить. Неужели вы не понимаете, в какие неприятности вляпались?
– Нет, это ты, парень, не понимаешь, в какие неприятности попал.
– Вас все равно найдут и схватят.
– Вы сначала в квартиру попадите.
– Вынесут дверь и попадут.
Тут мы с Тоготом прыснули одновременно.
– А вот это вряд ли… Но разговор не о том. Я снова буду задавать тебе вопросы и советую отвечать.