Неожиданно маркграф выхватил из-под плаща два огромных ножа – те самые ножи, которыми он рубил головы скелетам. Взмах – и женщина с метлой вздрогнула. Еще мгновение она продолжала стоять, а потом разъехалась, развалившись на несколько кусков. Я метнулся было остановить «убийцу», но Тогот был тут как тут.

– Куда? Стой, искусствовед хренов.

– Но ты…

– Что я? Это ты еще раз послушай. Раз ты такой чувствительный, Этуаль сделает за тебя всю работу. Только мешать ему не надо.

– Но ведь ты точно не знаешь…

– И слава богу, иначе я вообще все это приключение отменил бы… Ладно, давайте вперед, а то…

– Помогите!..

Это был не крик, а стон. Мы с Иванычем замерли, а марк граф продолжал монотонно рубить ни в чем не повинных восковых манекенов.

– Что это было?

– Кто-то кричал, звал на помощь.

– Голос Викториана.

– Уверен?

На этот вопрос Тогот даже отвечать не стал.