Тогот с сомнением запрокинул мордочку к небу.
– Ну, поскольку причал мы нашли, у нас есть несколько вариантов… Так как до отправления больше двенадцати часов, я бы предложил вернуться на наш чердак. Теперь мы знаем, куда идти. Тем более, что я предпочел бы прихватить с собой Иваныча, обменяв его на маркграфа.
– Но я… – нахохлившись, попытался возразить Этуаль.
Тогот наградил маркграфа уничтожающим взглядом.
– Видишь ли. У нас там два товарища, которым я не стал бы сильно доверять. Во-первых, этот Артштейн – человек случайный, а посему опасный в своей непредсказумости, и лжесудья, тоже невесть кто. А господин Круглов человек импульсивный, человек, так сказать, действия. Нам же нужно быть уверенными в безопасности тылов… – Он нес еще какую-то пургу, уговаривая маркграфа, хотя, как по мне, я бы цыкнул на него хорошенько, и все. Он ведь и сам должен все понимать. Поэтому, чтобы не слушать бормотания Тогота, я стал рисовать пентаграмму перехода. А потом, бормоча залечивающее заклятие, задумался. Всякий раз, когда требовалась кровь, я раздирал многострадальную заусеницу, потом залечивал ее с помощью заклятия. Интересно, сколько таких «превращений» сможет выдержать мой указательный палец? Может, стоит заняться другой заусеницей? Правда, рисовать мизинцем было бы не так здорово, но с другой стороны…
– Хватит голову всякой херней забивать! – закончил свою лекцию Тогот. Это последнее замечание было адресовано непосредственно ко мне. – Ты рисунок закончил?
Я показал на пентаграмму посреди причала. Тогот кивнул, потом прогулялся назад и закрыл дверь в карман.
– Нам тут случайные гости ни к чему. Хватит, на сегодня мы уже отвоевались.
После чего мы отправились назад в свою штаб-квартиру. Там все было точно так, как мы оставили, отправившись на поиски: Артштейн булькал в газировке, лжесудья все так же неподвижно сидел на своем матрасе, Иваныч читал какой-то детектив, трепетно перелистывая пожухлые, истрепанные листы «Искателя». Как говорится, все при деле.
Очевидно, мирная картина всеобщей расслабухи Тоготу не понравилась. Решительно подойдя к лжесудье, он остановился, навис над ним и ледяным голосом, от которого даже у меня по коже поползли мурашки, заявил:
– Ну что, старик, теперь самое время нам все рассказать. Вечером мы отправимся к Древним. Они выведут тебя на чистую вроду…
Старик неторопливо поднял голову.
– Вы не посмеете тронуть посланника Высших Сил.
– Ну это еще надо доказать, какой ты посланник. То, что ты передал нам слова, еще ни о чем не говорит. Я, например, хотел бы знать, что случилось с настоящим