Она привязала лошадь у пирса и, уже привычно прогромыхав по причальным доскам, взошла на головную ладью. Перебираться на сушу князь почему-то не желал, хотя тот же Рибус предлагал ему в полное распоряжение целый этаж своего дома. Одним из вахтенных оказался дядя Леша, с которым она подружилась еще в академии.

— Дядь Леша, князь у себя? — спросила она.

— Да, в своей каюте сидит, — ответил матерый, — Только у него человек сейчас от самого Азум-хана.

— Ну, тогда это надолго, — предположила Ольха, — Можно я здесь с вами побуду?

— Валяй, — разрешил дядя Леша, — Только долго он не пробудет. Уж третий день сюда бегает.

— А чего ему тут?

— А ты что, новость не слыхала?

— За семьдесят верст моталась к каким-то лесорубам, вот только что вернулась. А что еще за новость?

— Кто-то в северградской крепости Красных Собак перебил.

— Вот те раз, — Ольха даже присвистнула.

— Ага. Ну и этот, — дядя Леша качнул головой в сторону княжеской каюты, — Примчался, раскричался. Де, мол князь нарушил подчиняющий договор.

— А что князь?

— Да рассмеялся только. Говорит, давно надо было этих «псов» повырезать. Жаль, говорит, кто-то меня опередил.

— Дядь Леша, я не поняла, а что Азуму прямо так жаль этих Красных Собак?

— Не, на Собак-то ему плевать. Ты про подчиняющий договор вообще слыхала?

— Слышала кое-что, а при чем тут Красные Собаки?

— Тогда слушай. По этому договору наш князь имеет перед ханом много обязательств, но вот какая штука, в этом же договоре написано, что все эти обязательства действуют до тех пор, пока хан удерживает северградскую крепость.

— Да, ну?

— Точно.

— И что, князь теперь…?