Прошло время, и только сейчас уже мы начали поднимать голову, приходить в себя, и снова нам пытаются навязать новую войну, чтобы было неповадно. И обязательно выпадет нашему поколению что-то такое же хреновое и как раз тогда, когда мы к этому будем не готовы. Увы, так устроен мир —грустно закончил приятель.

Мой приятель прав, каждому достается свое, мне вот выпала сначала космическая станция, а теперь чужая планета, в которой приходится выживать. Интересно, тот, кто там сидит наверху, и за нами всеми наблюдает, чего он от нас хочет, зачем все это придумывает? Неужели ему так нужно, чтобы мы были все время в дерьме?

Я вздохнул, решил было затосковать, но тут в дупло залезла Дара, обняла меня, поцеловала, потом спустилась своими поцелуями ниже, и мне стало не до мировых проблем. В конце концов, жизнь штука сложная и станет совсем невозможной, если хоть немного себя чем-то не радовать. А что может быть лучше хорошего секса? Правильно –только хорошая еда. Ибо мы рождены, чтобы жрать и любить, все остальное от лукавого.

И вот когда уже близился финал, и Дашка тоже подходила к нему, на меня сначала упал кусок кожистой оболочки, а затем из яйца выползла голая, но почему-то с рюкзаком Вика и, оглядев нас, задала самый глупый вопрос, который можно было только придумать в этом момент:

– А что это вы тут делаете, а?

– Про жизнь беседуем, — буркнул я и хотел еще что-то добавить, но тут рот мне закрыла Дашкина ладошка, и мне стало не до бесед, а потом к нам присоединилась Вика и эти две сестры мне чуть ли не до утра покоя не давали, и знаете, мне это понравилось. Они же дополняли друг друга, не мешали, и поэтому мне иногда казалось, что вместе со мной одна, но двухголовая и четверорукая женщина, причем они подо мной менялись как-то незаметно, так что так я и не понял, кому и сколько чего досталось. А потом я просто отрубился и открыл глаза только под утро, да и то от нежного поцелуя сначала одной, а потом другой.

— Ты меня все еще любишь? — Вика серьезно смотрела на меня. —Скажи, пожалуйста.

Не самый лучший вопрос утром, поверьте — особенно когда хочется в туалет, пожрать, попить, да и просто размять ноги.

— Отвечу, но потом, – пробурчал я, вылезая из дупла. Трава была мокрой и холодной, поскольку ночью прошел дождь, но мы этого не заметили, потому что были заняты совсем другим. Утреннее небо было серо-зеленым, каким-то тусклым, невзрачным, и по нему гусеницами ползли зеленовато-синие облака. Сам лес замолк, нахохлился, и теперь смотрелся каким-то сумрачным и угрожающим, даже вездесущих насекомых не было видно, все попрятались от дождя. На мокрой траве виднелся длинный продолговатый след, как будто чей-то труп протащили по земле и где-то прикопали в грязи, но меня это ни капельки не взволновало. Я почему-то был уверен, что ничего плохого со мной в ближайшее время не произойдет, и все будет хорошо. Найду я этот артефакт, а вот что произойдет потом, пока непонятно, но станет ясно, когда я это сделаю. Я жив, значит, все чудесно. У меня была ночь любви явно в неподходящих для этого условиях, но это только добавило страсти, так что все прошло замечательно, и мило. А что будет сегодня, посмотрим. Все пока непонятно, но хорошо.