Борода резко остановился, развернулся и ткнул пальцем в грудь охотника.

— Ты давай с местными помягче, — серьезно сказал он. — Они к твоим закидонам не привыкли. Мы на чужой территории, Леха. Здесь свои правила, писанные и неписаные. Без нужды не жги города и не устраивай массовый террор аборигенов, ферштейн?

— Как пойдет, — мрачно ответил Кобылин. — И вообще. Я не в себе, мозги набекрень, смекаешь? Отмажешься потом, если что. Скажешь, слетел с катушек психопат.

— Ох, — Борода вздохнул и смерил охотника тяжелым взглядом. — Ладно. Хотя бы шутить начал, и то хорошо. Но я ведь серьезно. Не светись раньше времени.

Григорий развернулся и зашагал в дальний угол стоянки, к большому туристическому автобусу, прятавшемуся за высокими кустами. В салоне горели лампы, но окна были закрыты занавесками. И лишь из распахнутой узкой двери на гладкий асфальт ложился зыбкий прямоугольник желтого, как масло, света.

— Давай внутрь, — шепнул Борода. — За мной.

Алексей, мрачно посматривая по сторонам, двинулся следом за координатором. Шагая за непривычно молчаливым Григорием, Кобылин забрался в автобус, поднялся по ступенькам, и двинулся по проходу между кресел в самый конец салона.

Водитель словно только их и дожидался — тотчас закрыл двери и мягко тронул свою машину с места. Та плавно и почти бесшумно, как кит под водой, поползла по стоянке, выруливая к выходу.

Кобылин, пробиравшийся между кресел, обратил внимание, что в салоне было довольно много пассажиров. Два десятка людей сидели на своих местах. Некоторые дремали, другие уткнулись в телефоны и планшеты. Старые и молодые, светловолосые, чернявые, лысые — они все были похожи на туристов. В яркой походной одежде, чистой, еще не мятой, немного праздничной. Пара женщин — дремлющих на плечах кавалеров. Но было в их лицах что-то такое, что настораживало Кобылина. Если бы его сейчас спросили, кто сидит в автобусе, он бы не задумываясь ответил — немцы. Черт его знает почему. Слишком уж аккуратные, прилизанные, и вещи и одежда в полном порядке. И держатся организованно, не галдят, не возмущаются. Как солдаты на задании.

— Угу, — сказал себе Кобылин и скользнул в конец салона.

Там, на широком заднем сиденье, уже устроился Гриша. Он похлопал по сиденью рядом с собой, и Алексей плюхнулся на указанное место. Тут же бросил сумку на свободное место и с наслаждением откинулся на мягкую спинку, оказавшуюся намного удобнее самолетного кресла.

— Ох, — сказал Кобылин, распрямляя спину. — Вот теперь хорошо. Сколько ехать?

— Часа три, может, три с половиной, — отозвался Григорий, утыкаясь в экран смартфона.