Правы были братья-японцы, донесшие до нас древнейшее изречение своих воинственных предков: «Кодекс воина в упоении боем!»…

– Выходим на цель. Высота тысяча сто. Скорость снижения пять метров в секунду, крейсерская десять, – доложил скороговоркой по «громкой» Капустин.

Ярославцев протиснулся в пилотскую:

– Уточняю задачу! – он заскользил острием ножа по штурманской планшетке. – После выброса, как угаснут купола, начинай обрабатывать квадрат по спирали, от центра вширь. Встречаемся вот здесь, через полчаса. Запасная площадка погрузки остается без изменений. Подбор отбившихся от стаи одиночек, самостоятельно, по условному сигналу.

– Понял командир!

Капитан вернулся на свое место, пристегнулся сам и негромко свистнул.

Ангелы встали. Люки, под шипение пневмоприводов, распахнулись, а аппарели выдвинулись наружу.

– Цель прямо под нами! – крикнул пилот и дублировал приглушенным гудком сирены.

– Пошел! – подал команду Ярославцев.

Космопехотинцы, с равным интервалом, посыпались вниз.

Он покинул борт последним.

Парашют вытянулся во всю длину, обрывная стропа лопнула под тяжестью десантника и встречный поток, разбив кромку, запузырился в куполе.

В темном небе расцвели черные тюльпаны.

Парашюты были специально окрашены в серый цвет, и только у полюсного отверстия оставалось небольшое белое пятно. Именно по ним Ярославцев определил, что разброс пехотинцев в воздухе недопустимо велик.

Костры качнулись дважды и замерли. Падение стабилизировалось, и кровь, непростительно громко, застучала в висках.

– Ангелы! – вышел на связь с остальными командир. – Работаем на розовый костер, между тремя зелеными. И покучнее! Сблизиться на минимально-допустимую дистанцию.

Белые пятна подтянулись друг к другу, и букет поплыл дальше в указанном направлении.

Земля набегала все быстрее и быстрее…

Константин приземлился, кувыркнулся, и вонзил стропорез туземцу в спину. Две тени неуверенно метнулись к нему.

Не задумываясь, Костя с силой метнул нож. Один осел с хрипом, второй дал, стрекоча, громко взывая о помощи!