— Жрица, шаман и боевая «звезда», — коротко, по-боевому, доложил Иван. — «Звезда» блокирована на внешнем периметре. Охрана задействовала магов.

— Охренеть… — Морозов непроизвольно почесал кончик носа. — Не знал, что король допускает свободное шастанье боевых пятерок. Непростые птицы к нам залетели, а? Как считаешь? Простые клыкастые таскать за собой боевиков не будут. Так-та-а-ак… Интересно, за каким хе… э-э-э… их принесло к нам? Интересно…

— Жрица и шаман? — через десяток секунд размышлений заинтересованно спросил полковник, перестав выстукивать пальцами на крышке стола неизвестный мотив.

— Ведут себя мирно. Не рыпаются. Шаман требует встречи с главой миссии или начальником эсбэ.

— Губа не дура. — Морозов бросил взгляд на монитор. Минутная стрелка часов, изображавших кремлевские куранты, вздрогнула и переместилась ровно на половину девятого. — Кто рано встает, тому бог подает?

— Товарищ полковник… — Иван приложил руку к гарнитуре, вставленной в правое ухо. — Ошибочка вышла, Михаил Петрович; дико извиняюсь, но шаман опознан как Белов Вадим Михайлович, слуш…

— Я в курсе, читал досье. Отдай приказ, чтобы пропустили, — принял решение Морозов. Чуть подумав, он добавил: — Вызови куратора группы и мага-разумника. Охрану к кабинету с парой боевиков и… Хотя разумник отменяется, позже. — Нажав на клавишу, полковник развеял иллюзию. — Белов и орки. Кино и немцы. Сыскалась пропажа, хотя-а… хрен бы она сыскалась, не реши сама найтись. Причина? Должна быть достаточно серьезная причина, чтобы засветиться и выйти из подполья. Неспроста Белов вылез в люди, ох, неспроста! Тупой дурак не будет набиваться на аудиенцию и лезть в крокодилью пасть, своей вины парень не чувствует, — вслух рассуждал полковник. — Занимательный расклад. Орки и Белов. Степь обиделась на неправильную дележку пирога?

— Михаил Петрович… — Через три минуты над столом высветилась голова Ивана, косившего взглядом вправо.

— Пусть заходят, — ответил Морозов, нажимая клавишу.

«Ох ты ж!..» — подумал полковник, разглядывая гостей. Теперь понятно, почему Ваня так косился на Белова и пожилую жрицу и почему парня по первости приняли за орка-шамана.

Оба посетителя были одеты в традиционные церемониальные костюмы белых орков. Белов, которого полковник помнил по фотографиям и видеосъемке, ничем не напоминал землянина. Скорее он был воином, смотревшим на людей и оценивающим их по критерию: убью — не убью, или убью, но не сразу, или… В общем — это был орк, привыкший к тяглу войны. За три месяца беглец еще больше вытянулся, раздался в плечах, потеряв последнюю детскую припухлость губ, хорошо заметную на фотографиях, где парня подловили о чем-то задумавшимся. Светлая рубаха без каких-либо украшений плотно обхватывала широкую грудь юноши и совершенно не скрывала развитый мышечный каркас, которого невозможно добиться без долгих упорных тренировок. На талии верхняя одежда перехватывалась широким цветным поясом с чередовавшимся орнаментом, изображавшим различных животных. Насколько знал Михаил Петрович, такие пояса разрешалось носить только шаманам. Вздумай кто другой перепоясаться подобной тряпицей — и его голова быстро украсит собой острый кол. Таки цеховая солидарность, самозванцев орки наказывали сурово.