Когда Ниджа иссякла, Черис что-то проговорила на мвен-дале, запинаясь, а потом прибавила на высоком языке:

– Мне нечем оправдаться.

– Как я и говорил, – сказал Микодез, – это очень плохой подарок.

– Так вы сразу все спланировали? – спросила Черис.

– Нет. Я люблю, когда есть пространство для маневров. И, так уж вышло, я считаю геноцид дурным методом ведения политики. Ничего личного.

– И что же вы собираетесь делать с моей соплеменницей, пока она у вас под опекой?

Ниджа, к удивлению Микодеза, ответила первой:

– Он предложил мне работу. И я согласилась – видишь ли, твои дерьмовые решения предоставили мне целую кучу вариантов для выбора.

Черис смутилась.

– Вы занимаетесь вербовкой, Шуос-чжо?

– В исключительных случаях, когда это оправданно, – мягко проговорил Микодез. – Ну, мвеннин же подарили нам вас. Может, мне повезет.

На Ниджу такой ход мыслей не произвел особого впечатления.

– То есть на вас работает недостаточно бывших магазинных воровок, и вы в отчаянном положении.

Стоя за спиной у девушки, Зехуни отправили ему сообщение: «Мы разыскали в гекзархате единственное дитя, которое вас не боится».

Микодез ответил: «Дайте знать, если найдутся ещё такие же».

Черис поджала губы, потом сказала:

– Я видела трансляцию казни моих родителей.

Удивительное дело, но Ниджа промолчала.

– Я подумывал вмешаться, – признался Микодез. Он не мог ее утешить, хотя все говорило о том, что она не будет держать на него зла. Сейчас он почти желал, чтобы вышло наоборот. – Из-за того, кем они были, Видона слишком хорошо позаботились о безопасности. Я решил не рисковать.

– Ценю вашу прямоту, – сказала Черис. – Но что я могу вам предложить? Все, что у меня есть, – это слабый контроль над одним роем, а у вас, несомненно, имеются свои математики.