— «Зеркала»?

— Не только. Служба контроля засекла у границ Системы чужой корабль.

Кузьма вспомнил заинтересовавший его репортаж по информсети, встрепенулся.

— Я слышал, было короткое сообщение о чужаке. При чем тут ты, сотрудник безопасности?

— Как же в таком деле обойтись без нашей службы? А я в обойме твоего отца, которому поручили расследование.

— Значит, ты видел корабль?

Хасид кивнул.

— Что за корабль? Чей?

— Не знаю. Откуда-то издалека. Негуманы, похожи на огромных богомолов. Экипаж мертв. Остальное выяснится в ходе следствия. Там, между прочим, сейчас работает Гера.

— Вот как? — Кузьма присвистнул. — Мир тесен. Впрочем, чему удивляться, если он спец по внеземным формам жизни. Значит, и его вызвали по той же причине? Интересно было бы взглянуть на корабль поближе.

— Еще доведется. Туда сейчас никого не пускают, ни корреспондентов новостей, ни любителей острых ощущений, ни даже чиновников. История с гибелью экипажа выглядит довольно странно.

Пинасс аккуратно вписался в окно жилой сферозоны сто десятого яруса Строгинской грозди, без толчка сел на площадке общественного транспорта. Пассажиры спрыгнули на пол эллинга.

— Зайдешь? — посмотрел на браслет универсального инкома Кузьма: зеленые цифры показали среднесолнечное время — пять часов, что соответствовало семи часам утра по Москве.

— Если только на пару минут. Надо решить кое-какие проблемы. Но к обеду я полностью в твоем распоряжении. Дождись меня, и мы вместе отправимся к месту твоей дислокации, на Тритон. Думаю, к тому времени терминал для работы с Умником уже смонтируют.

Друзья подошли к жилому модулю Ромашина, однако дверь, вопреки ожиданию Кузьмы, не открылась. Ходя вопросительно посмотрел на него, и Кузьма хладнокровно сказал:

— Она заблокировала вход.

— Кто, жена?

— Вчера у нас состоялось объяснение, и мы решили расстаться. Но не пускать друг друга не договаривались.

— Ты серьезно?

— А ты сомневаешься?