– Интересно, что заставило его вернуться на станцию? – проговорил Пересвет. – На заведомый риск провала… Что-то здесь не так. Я не понимаю, что задумал главный резидент, его мысли.

– Отвлекающий маневр, – предположил Строминьш. – Этот человек мало похож на Салиха. Сходство есть, но…

– Наверное, они подстраховались несколькими копиями, – пробормотал Пинаев, манипулируя клавиатурой монитора.

– Салиха будут брать оперативники Захарова, – проговорила рация в его ухе голосом Косачевского. – Ивар, вы на подстраховке. Как поняли?

– Понял, приступаю.

Строминьш похлопал Пересвета по плечу, тот ответил жестом: «Все в порядке, действуй».

Сначала Пинаев прислушивался к командам Ивара, поэтому не сразу расслышал, что его шепотом позвал Никита.

– Извини, отвлекся.

– Пошли в центр, сейчас Салих выйдет из сферы действия видеокамер, и мы потеряем его из виду.

Они поднялись на второй горизонт в пост координации, где царила напряженная, малопонятная непосвященному атмосфера деловитой сосредоточенности и быстрой смены событий. Косачевский стоял, его место занимал Захаров с дугой эмкана на гладкой голове.

– Дошел до поворота, – раздался в пульте тихий голос, – стоит… Снова пошел… коридор с губчатым полом… оглядывается…

– Его уже ведут профессионалы отдела, – шепнул Пересвет на ухо Пинаеву. – Но у меня предчувствие, что это пустой номер, наживка.

– У меня тоже, – ответил Пинаев.

– Остановился у двери в какое-то помещение, – продолжал докладывать наблюдатель. – Достал из ранца прибор… ощупывает стену… вероятно, ищет вход… Оставил прибор на стене, отошел… О черт!

Из динамика послышался треск.

– Что случилось?! – подался вперед Захаров.

– Ничего особенного, он проломил стену. Это был не прибор, а устройство для направленного взрыва. Вошел… Пытаюсь подойти поближе…

– Ивар! – позвал Захаров. – Что у тебя?

– Подходы чисты, никто его не подстраховывает, и это сбивает с толку. В радиусе полукилометра нет ни чужих глаз, ни излучающей аппаратуры.

– Не одного тебя это сбивает с толку. – Захаров поправил эмкан, посмотрел на Косачевского. – Он один, без подстраховки… Однако брать все равно надо.