Ощущение было такое, будто каждый нерв, каждую клеточку мозга, каждое волокно мышцы обнажили и ошпарили кипятком! Никиту скрутило от адской боли, но он все же успел выстрелить в робота.

Дальнейшее он помнил смутно, чудом удерживаясь над зыбкой пропастью беспамятства. В робота он не попал, но задел машину с «глазами». Яркая зеленая молния ударила из машины в потолок, второй клинок слепящего огня вонзился в робота, потом машина зашипела, вскипела желтым дымом, вспыхнула и рассыпалась дождем горящих капель. От густой вони сгоревшего пластика перехватило дыхание.

От робота остался почерневший «скелет», ничем не напоминающий человеческий. Салих лежал ничком и не двигался, игла сна все же нашла его, готового убить любого во имя собственного спасения. Тело Гриффита конвульсивно вздрагивало и вдруг на глазах Никиты треснуло щелью, края разрыва развернулись, как полы шубы, и обнажили фиолетовое, с синим глянцем, как вороненая сталь, тело того, кто на самом деле прятался под маской Каспара Гриффита, тело эмиссара чужой цивилизации.

Он выпростался из скафандра, имитирующего человека, как улитка из раковины, подобрал выпавший из рук Никиты «универсал», что-то сказал замершему у пульта второму роботу и направился к выходу – жуткая фигура, карикатурно напоминающая человека в доспехах, но без шлема, с головой, похожей на топор, с затылком-лезвием. Ноги у этого существа не сгибались, а «выстреливались» вперед вместе с коленным суставом, однако его походка не казалась механической – со своеобразной грацией шел нечеловек, живой, по-своему гибкий и естественный в каждом движении. Видимо, и его нервной системе непоздоровилось от разряда парализатора, иначе он не оставил бы Никиту на попечение робота.

Инспектор, ощущая тело рыхлым, тяжелым и слабым, подтянул руки и замер, делая вид, что потерял сознание. Робот, похожий на Кхеммата, поднял пистолет, подождал немного и занялся пультом, поглядывая в сторону Никиты. «Вася» наконец нашел сочетание импульсов, возбудивших гипоталамус, и продолжал интроукалывание до тех пор, пока Никита не почувствовал прилив сил и энергии. Секунды снова стали послушно растягиваться, а пространство сжиматься, давая возможность оценить обстановку, выбрать правильный ход и выполнить задачу.

Никита улучил момент, когда робот отвернулся, бесшумно вскочил и нырнул за продолжавшую дымить и потрескивать установку с потухшими «глазами», наполовину расплавленную и потерявшую былую форму. Затем нагнулся к Салиху, подобрал пистолет сна и, не разгибаясь, выпустил всю обойму в робота, уже начавшего движение. На пульте, в который попали две иглы, что-то взорвалось со стеклянным треском, остальные иглы поразили открытую шею и лицо биодвойника Кхеммата, но они все же были рассчитаны на человека, а не на его биокопию с искусственным интеллектом. Движения робота замедлились, но наркотик, способный мгновенно усыпить любое живое существо на Земле, не сковал тело чужой машины цепями сна. И тем не менее Никита выиграл драгоценные доли секунды, в течение которых он успел прыгнуть к пульту, отбить руку с «универсалом» и провести прием, после которого робот грохнулся на пульт, круша его тяжелым корпусом.