Кровать стояла не посередине комнаты, а у стены, отгороженная кисейной занавеской, и на ней без движения лежала Валерия с голой грудью; куртка и кофта на ней были расстегнуты, лифчик отсутствовал, над правой грудью виднелся небольшой плохо заживший шрам.

Волк сразу же подскочил к кровати, зарычал на столик с фруктами, вспрыгнул на мягкое ложе и лизнул женщину в лицо. И произошло чудо: Валерия вздрогнула, открыла глаза, увидела над собой волчью морду, но не закричала от страха, как можно было ожидать, а просто снова зажмурилась, считая, что все это ей снится. Волк спрыгнул на пол, кругами заметался по комнате, обнюхивая все углы, Антон подошел к роскошному ложу, утопая в толстом ковре по щиколотку, и, лишь когда Валерия открыла глаза, вспомнил, что он все еще не одет.

– Антон?! – В глазах женщины протаяли изумление и радость, сменившиеся недоверием, недоумением, озабоченностью и испугом. – Ты… здесь?! В таком… – она хотела закончить: в таком виде?! – но не закончила.

Антон опомнился, отступил, ища глазами, чем бы прикрыть наготу, и увидел брошенную на кресло атласную черную рубашку. Быстро накинул ее на себя, с облегчением обнаруживая, что подол рубахи достает до бедер.

– Что случилось? – Валерия заметила, что она лежит почти раздетой, торопливо застегнула кофту, покраснев под взглядом Громова. – Как ты здесь оказался? – Она приложила руку ко лбу и вдруг вспомнила, глаза ее наполнились ужасом. – Я… меня… здесь был один… но как ты меня нашел?!

– Потом, – подошел к кровати Антон, протягивая Валерии руку. – Вспоминать и анализировать все будем потом, сейчас надо убираться отсюда. Идти можешь?

Волк вдруг застыл на месте, подняв морду вверх, прислушался к чему-то и стрелой метнулся под кровать. И тотчас же дверь в комнату распахнулась шире, и порог переступил высокий, широкий в плечах и талии мощный бородач, одетый по законам храма во все черное, с дубинкой в одной руке и пистолетом в другой.

– Кого это видят мои красивые глаза? – насмешливо воскликнул он, оглядывая застывших пленников глубоко посаженными черными глазами, в которых то и дело вспыхивали искры злорадства, ненависти и бешеного желания командовать. – Поздравляю, Витязь, тебе удалось то, что не удавалось еще никому – освободиться от заклятия «неволи» и покалечить моего телохранителя. Но я даже рад этому. Я видел, как ты сражался с моими людьми в тоннеле, это впечатляет. Не хочешь показать свое искусство мне? А дама пусть посмотрит и рассудит, кто из нас больше достоин ее любви. Когда я уложу тебя, она, возможно, станет сговорчивей. А пока почувствуй силу того, с чем тебе придется иметь дело.