– Ну-у… Флюрушка, опять всё опошлил.

– А я что? Я просто как голос в метро – предупреждаю пассажиров. Ну ладно, могу и интеллигентно. Осторожно, спасайся, кто может – из кабины выходит Малой! – И из рации донесся дружный, трёхголосый смех экипажа нашего первого вездехода. Пока они так развлекались, я успел подъехать вплотную к вездеходам, вставшим плотной группой, и остановиться рядом с «Уралом», которым управляли Николай и Максим. Наконец, встрепенулся Сергей. Он непонимающе уставился на меня, потом широко зевнул и спросил:

– А что случилось? Чево это шарабан мастера здесь стоит! Сломались, что ли?

Я похлопал его по плечу и заявил:

– Нет, мужик, не дождёшься! Просто пришло твоё время потрудиться. А то прям как младенец – спит и всю дорогу слюни пускает.

И уже давясь смехом, продолжил:

– Слушай, Малой! Тут по радио предупреждение пришло – что у тебя струя дюже мощная, ты смотри, поаккуратней там, когда выйдешь оправляться.

Этот разговор был услышан по всем нашим рациям, поэтому из динамика донёсся разноголосый смех. Этот смех подхватил и сам Сергей, потом взял рацию и прямо в микрофон проговорил:

– Не иначе тут Хан выёживается! Наверное, попал когда-то под мою раздачу, всё забыть не может! Ладно, парень, не обижайся – обтекай потихоньку.

После этих слов Сергей с видом победителя выскользнул из кабины «газона», отошёл метра на три и начал с уханьем растирать лицо ледяным снегом. Я тоже вышел из тёплой кабины. На улице был мороз в сорок градусов, шёл небольшой снег. Из кабины соседнего «Урала» вылез Николай, вскоре к нам подошёл и Игорь. Ещё на подходе он начал громко сетовать:

– Это ползущее недоразумение скоро меня доведёт! Слушай, Мастер, нужно что-то делать с моим вездеходом, а то, боюсь, он скоро развалится. Недавно, вот, разогнались до тридцати километров, так такой визг стоял, будто целое стадо свиней пустили под нож.

Коля на это только плечами пожал и вздохнул:

– Да что тут на этом морозе сделаешь! Нужно перебирать всю гусеничную группу, а это работа не на одну неделю. Так что, Дохтур, сам должен понимать – пациент находится при последнем издыхании. Поэтому тебя, опытного врача, к нему и приставили, как привыкшего к крикам умирающих. Так что не гони волну – если сдохнет, направишься к девочкам, на посиделки. – Потом, обращаясь уже ко мне, продолжил: – Ну что, Толян, делать-то будем? Похоже, загибается наш ветеран. Жалко! Столько сил было на этот вездеход положено! Всё ещё перед глазами стоит картина, как вы с Володей в том производственном цеху, в Серпухове, стоите – все в снопе искр – и стачиваете детали траков. – И он опять тяжело вздохнул.