– Правильно мыслишь, Батя! Но на это у нас есть ход конём. Так уж и быть, раскрою тебе наше с Сашей ноу-хау. Когда вы уедете, мы с Саней тоже отъедем метров на сто, после чего Кот, как лучший снайпер, возьмёт РПГ и сделает в отмеченном месте дырку. Если после этого наша лоханка не загорится, туда подхожу я и толом расширяю пробоину. Потом, если даст Бог, и мы все-таки не запалим этот теплоход, то уже в самом топливном танке высверливаем отверстия, чтобы мог пройти насос, и вызываем Дохтура на бензовозе. Ну а настоящие герои, я и вас с Малым считаю, спокойно сядем в ТТМ и будем насыщаться полезными калориями. А там, глядишь, Интендант ещё и несколько капель горячительного выделит. Остальные же пускай отрабатывают полученный внеплановый отдых – наполняют соляркой цистерну и подготавливают всё к дальнейшему движению.

– Слушай, а ты не боишься, что топливо всё-таки загорится, и получится большой бумм? – спросил я.

– Какой, нафиг, бумм!.. Это же соляра, а не бензин, да и температура сейчас –22 градуса. Кстати, вспомни прошлый корабль, всё обошлось без всяких внутренних взрывов и даже без пожара. К тому же сейчас у нас положение с топливом совершенно не критичное, и по большому счёту хрен с ней, с этой соляркой, главное сейчас – не упустить время.

Я хмыкнул, хлопнул его рукой по плечу и сказал:

– Ладно, дерзайте, мужики! Вам как старым воякам вся эта бодяга с толом и гранатомётом более знакома и близка. Ну а мы с Сергеем тогда поедем на хазу и будем ждать вас с победой.

– Да, и пускай Малой не забудет про копчёную севрюгу, – крикнул вслед Флюр, когда мы уже подошли к «газону».

Приехав в лагерь, ничего не убирая с саней, сразу же направились в кунг. Там все преспокойненько дрыхли, я тоже, умывшись, забрался на своё спальное место. Сергей же, чертыхаясь, отправился готовить копчёную рыбу, бубня себе под нос:

– Ну ладно, чёртов Хан, так уж и быть, сделаю я тебе рыбки, только ты топливо добудь, чертяка, да и сам не пострадай.

Я глядел на него, и мне вспомнился трогательный момент старого советского фильма «Чапаев», когда взяли в плен адъютанта белого генерала. С этими воспоминаниями я и уснул.

Вывел меня из сонных грез не столько шум от громких разговоров и звона столовых приборов, сколько разнёсшийся по всему помещению божественный запах свежекопчёной рыбы. Увидев, что вся наша бравая команда бесцеремонным образом сидит за столом без меня, и каждый из них накладывает себе в тарелку огромные куски рыбы, я соскочил с кровати и громко воскликнул:

– Вы что, лишенцы, совсем потеряли совесть? Забыли, кто тут главный? Без меня уселись! Всех, нафиг, разжалую!