Пролетело всего несколько дней, наполненных изнурительной военной работой, грохотавших взрывами и окутанных клубами дыма. И сейчас это вдруг странно отдалилось, сжалось так, что могло, казалось, уместиться всего в несколько скупых строк рапорта.

Когда его группы снова штурмовали Каспу, сопротивление было незначительным, и его легко подавили. Усмирение Каспы потребовало куда меньше жертв по сравнению с тем «митингом», который устроил Майкрофт.

Синклер присел на откидной стул поближе к коммуникатору, быстро перебрал в памяти все, что предстояло сделать в ближайшие часы, и вызвал на связь Макрудера.

— Мак, все в порядке, мы возвращаемся в Веспу. Город твой.— Он отвернулся от мониторов, на которых проплывали изображения Каспы под разным углом зрения, и посмотрел на Гретту. Печаль лежала на ее лице, когда внизу проплывали груды развалин и обгорелых трупов. В кабине стало немного тише — после взлета двигатели перешли на ровный режим. И при переговорах по комму уже не нужно было кричать, перекрывая шум.

— У нас все хорошо, Синклер, — донесся голос Мака.— Позаботься лучше о себе. Нужно быть настороже — седдианцы не откажутся от мысли отомстить нам, а уж тебе точно. Вспомни, сколько полководцев захватывали миры, праздновали победу и умирали на следующий день от ножа диверсанта.

Синклер, зная, что Макрудер его не видит, усмехнулся и успокоительно сказал:

— Понял. Не беспокойся, Мак.

Макрудер хмыкнул и спросил:

— Что-то еще?

«Все вроде обговорено? — подумал Синклер,— а Мак знает, что ему нужно делать», но на всякий случай напомнил:

— Продумай в деталях, как поскорее вывезти все трупы и надежно захоронить.— Синклер обрубил связь и крепко сжал руку Гретты. Война закончилась, остались только вопли, флаги и еще одно маленькое дело — очистить седдианский храм. Макарта. Интересно, где он находится?

Последнюю фразу он, не заметив, произнес вслух, и потому удивился, услышав смех Гретты.

— Что случилось?

Гретта. пожала плечами:

— Ничего. Если не считать того, что доблестный Первый дивизионный разговаривает сам с собой. Вероятно, потому что нет собеседника, равного по рангу.

Синклер недоуменно смотрел на нее, потом нерешительно спросил:

— Я разговариваю сам с собой?

Гретта откинула прядь со лба:

— Тебе не дает покоя Макарта, вот и бормочешь себе под нос. Но иногда так громко, что трудно не расслышать.

Синклер нахмурился: