— Конечно. И ты обязательно туда приедешь.

— Но как же?

— Поговорим потом. Сейчас слишком многое поставлено на карту.

Взрыв прозвучал, когда мы спустились с холма. В нашем автомобиле, кроме меня и Ризгума, находилось еще четверо. Один прятался в багажнике, еще трое в салоне. Машина притормозила. Высадив пассажира, тронулась дальше. Через несколько секунд я обнимался с Огоньком. Затем повторение поездки в Москву, где я опять рассказывал девушкам о череде событий, произошедших с момента моей первой встречи с Алексеем Степановичем. К огромному счастью, на этот раз в моей истории не было сообщения о смерти Ильи, Сашки и Кошевара.

Им я позвонил прямо из машины и попросил вернуться в Химки. Не хотел, чтобы коллеги уходили слишком далеко от места, где погибли.

— Степаныч, поверь, я знаю, о чем прошу. Продержитесь там пару дней, и потом я все объясню.

Его «кувырком тебя через коромысло» прозвучало для меня самой сладкой песней.

Зау оказалась права на все сто процентов. Я буквально кожей ощущал висевшее надо мной напряжение. Старался вспомнить все детали уже случившегося будущего. Позвонил Алексею Степановичу, попросил помочь с похоронами Володьки и Славика. Вроде бы все шло, как и в прошлый раз. Даже в пробке на МКАДе мы убили полтора часа. Валерии я запретил связываться с Ильей, объяснив тем, что это погубит парня. Она не верила до тех пор, пока я не продемонстрировал несколько угадываний будущего, запомнившихся мне в этот (в прошлом) очень печальный день. Две аварии, произошедшие на наших глазах, ее убедили.

Чтобы отвлечься от путаницы в сознании, решил разобраться еще с одной загадкой:

— Люда, скажи, а вот этот телефон, — я вытащил сотовый, — откуда он у тебя?

— Отец подарил. Кстати, это он просил отдать его тебе.

— А больше ничего, касающегося меня, не говорил?

— Это важно? — Огонек нахмурила лоб.

— Очень. Иначе я бы не спрашивал.

— Он сказал, что в ту ночь, после ресторана, я должна находиться рядом, если не хочу тебя потерять.

— И ты повезла меня в гостиницу?

— Не могла же я отправиться к твоим друзьям, — смущенно улыбнулась девушка.

— Выходит, номер этого телефона отцу был известен?

— Вероятно. Но какое это имеет значение сейчас? Он ведь погиб.