— Переместиться в пространстве.

— Думаешь, знаю, как это делать?

— Воссоздай те же ощущения, — посоветовал Зайцев.

Мы остановились. Посмотрел по сторонам. Вроде поблизости камер наблюдения нет. И что делать? Первый раз была ярость, во второй боль. Вспомнил, как негодяй разорвал Анфисе блузку, и… очутился впереди Семена.

— Круто!

— Постепенно превращаюсь в монстра, — констатировал я.

— Ладно тебе наговаривать! Чтобы стать чудовищем, нужно злость в сердце иметь.

— Вот-вот. Как раз мой случай. Еле сдерживаюсь, чтобы не убить каждого в этих стенах. Хорошо, нам пока никто на глаза не попался.

— Ты просто немного рассержен. Наверное, не ожидал столь радушного приема?

— Семен, а какой цвет обозначает трансмиграцию?

— Точно сказать не могу… Думаю, черный. В твоих лепестках его не было. — Зайцев практически предугадал мой второй вопрос.

— Жаль.

— Не стоит жалеть. Состояние после вселения в чужое тело — просто кошмар.

— Откуда ты знаешь?

— Приходилось на себе испытать. Никому не пожелаю. — Парень даже вздрогнул, прогоняя наваждение.

— У тебя же лепестки зеленые.

— Зато диск белый, а грань, которая очистилась от серости перед тем, как я получил способности к трансмиграции, была черной. Если честно, сам в этом мало разбираюсь. Лучше скажи, что еще ты умеешь?

«А ведь действительно, здесь, в Ларгонии, со мной произошли разительные перемены. Наверное, еще не все из них себя проявили, но…»

— По-моему, теперь я не только предчувствую появление телепорта, но и точно знаю место телепортации. — Сразу вспомнил случай в разрушенном здании, когда мне удалось взять уникума на прицел еще до его возникновения в помещении.

— А еще ты научился видеть лепестки, — добавил Зайцев. — Прямо многостаночник.