- Ничего, Настенька… Это жизнь и с этим ничего не поделаешь. И каждый в ней получил свое: кто то умер; кто то убит, а кто то жив… Мы живы, а значит будем жить дальше – назло врагам ! Кто то тронул меня за плечо. Обернулся: за спиной стоял Быстров… Москалева, у него за плечами, вскинула руку ко рту; Соколова сжала губы в ниточку…

- Моего сына с тобой нет Учитель ? – с затаенной болью спросил он, хотя видел – никого со мной больше нет. Мотнул отрицательно:

- Нет нету… И не видел его… - ответил глядя в глаза – может жив еще: где-нибудь в другом месте…

- Может жив… - потухшим голосом пробормотал разворачиваясь Костин отец. Жестко глянул на Москалеву:

– Не смей ничего ему говорить ! Тоня понимающе кивнула…

Ночь Настя, Ольга и я провели в отведенной нам комнате, выспались, а наутро, на "большом совете" я обьявил:

- Тоня – остаешься с отцом. Настя остается с тобой. Найдете работу по душе, или, по крайней мере такую, от которой воротить не будет…

- А вы что будете делать дальше ? – спросила Москалева, подняв на меня пронзительный взгляд.

- А я с Соколовой сегодня уеду. Надолго… Или - может ты останешься здесь Ольга ? Соколова отрицательно замотала головой.

- Но вы вернетесь Учитель ? – робко спросила Корчагина.

- Это как карта ляжет Настенька… - ответил честно девушке.

- Значит там будет трудно и опасно… - задумчиво протянула Москалева и тряхнула головой – а значит лишний ствол вам очень понадобится ! Зачем я тогда тренировалась ? Чтобы оставить вас в трудную минуту ? Нагло уставилась мне в глаза – Я еду с вами !

- Тоня: отец только вернул себе свою дочь, а ты хочешь вновь оставить его одного ? Это неправильно… Москалева усмехнулась:

- Ну… не он меня вернул, а Вы… И потом – я дочь офицера и знаю – что такое долг, честь и достоинство ! И он знает ! Я - ЕДУ С ВАМИ ! Да – дочь своего отца: упряма до невозможности ! И права – по своему: зачем тогда тренировал, натаскивал на сабельный и оружейный бой. И в драчке с мертвяками не дрогнула, не подвела…

- Иди – с отцом реши… - сказал строго.

- Я уже взрослая – сама могу решить ! – вскинулась Москалева.

- Ты не поняла – что я сказал ? – бросил не оборачиваясь…

- Извините Учитель – не права… Больше такого не повторится… Кивнул не глядя: хоть и девушка и тонкого душевного обращения требует, но не то сейчас время. И есть еще один момент: со мной мой стажер не гражданское лицо, а военный человек… Или человечиха… Или человечица… Черт ногу сломит в этом русском языке ! То ли дело – английский: и ты и вы – you… А уж матерных слов в русском языке – куева туча, не то что в английском: фак ю и еще пара-тройка, разве что… Поневоле загордишься ! Иной нерусский по своему говорит, а вот как ругаться – так по-русски ! Ну да ругаться я умею, но только не при дамах, хотя – если выведут из себя ! Так что армия – милое дело: отдал приказ или попросил в приказном тоне – будь любезна исполнять ! А не нравится – скатертью дорожка: насильно никого не держу… Тоня вышла из комнаты. Глянул на оставшееся воинство: Соколова "правки" не требует, а вот Корчагина ?! Сидит – горем убитая… Использовать, что ли – последнее восстановительное средство ? А то совсем пропадет подруга без нашего пригляда… Тем более и Соколова прямо сказала. Правда не в этом времени… Нет – погожу… Но надежду - оставлю ! Человек без надежды – тень бледная…