— Ольга Васильевна, — обратился я к учёной вечером, когда мы вернулись в номер. — Я вот понимаю, что в очередной раз накосячил, но всё же… не объясните?

Женщина тяжело вздохнула, отставив почти поднесённую к губам чашку с чаем, и устало посмотрела на меня.

— Что ты хочешь узнать?

— Ну… — я замялся. — Чем, например, мне грозит вся эта ситуация?

— Проблемами, Антон, — она поджала губы, придавив меня тяжёлым взглядом. — Я с тобой попозже хотела об этом поговорить, но, видимо, придётся сейчас. Во-первых, пойми, конкретно ты, в общем-то, ни в чём не виноват. А если рассматривать произошедшее с точки зрения обязательств, взятых нами перед товарищами из Шипа, так всё вообще сложилось крайне удачно.

— И чем мне теперь это грозит? — нахмурился я. — Ну, помимо того что следует быть аккуратнее и придётся учиться танцевать.

— Последнее тебя всё равно не миновало бы, — усмехнулась Ольга Васильевна с какой-то грустью в глазах. — А так… да в общем-то до лесного экзамена — ничем. А вот там тебя, скорее всего, целенаправленно будут убивать.

Я аж закашлялся, подавившись чаем.

— В смысле? Садовники?

— В прямом! — жёстко ответила она. — И нет. Не Садовники, ты бы поменьше о них болтал, Антон, а то даже у стен есть уши. Тем более здесь. С этими как было ничего не понятно, так и осталось. Охотиться за тобой будут такие же, как ты, выпускники. Может быть, из малых частных школ, но, скорее всего, группа из Сахаровской или Сеченовской Академии. Понимаешь ли. Катя в любом случае выбрала бы кого-нибудь для этого танца…

— Кого-нибудь, кроме Морозова? — перебил я собеседницу.

— Сам догадался или подсказал кто? — вздёрнула женщина бровь.

— Эм… Трудно было не заметить его кривляния, — честно ответил я.

— Тогда я думаю, тебе не нужно объяснять, почему опасаться стоит в первую очередь тех, кто не связан с Академией под патронажем его семьи.

— Не нужно, — буркнул я.

— Антон, — покачала головой Ольга Васильевна, уловив моё резко испортившееся настроение. — Поверь, я сама не рада такому… выкрутасу со стороны племянницы!

— Да ладно… — отмахнулся я. — Кто мы, а кто…

— Так! — учёная хлопнула по столешнице ладонью. — Вот с этим заканчивай! Сейчас ты, в первую очередь, мой подопечный, а во вторую — будущий студент Тимирязевской Академии. А то, что статут клановости у тебя не подтверждён, ничего не значит! Понятно? В произошедшем сегодня попытались укусить именно меня, а то, что под удар попал ты, инициаторов спектакля вообще не волнует!

Мда… Я не раз уже за прошедшие дни ощущал на себе внимательные взгляды со стороны главы полиса и его окружения. Оно и понятно. Один факт опекунства Ольги Васильевны надо мной чего стоит. Оно, конечно, по большому счёту никаких видимых преференций мне не даёт, но для знающего человека говорит очень многое. Да и двойное ядро стихий-антагонистов явно привлекает внимание. Не слишком тёплый взгляд-то у правителя.