— Вы только сегодня продали свыше двухсот кораблей восьмого поколения, продажа которых в частные руки запрещена.

— Граф, а вы законы знаете?

— Причем тут законы вашего королевства.

— Нет, это законы содружества, по которым брошенное более десяти лет назад имущество становится собственностью нашедшего. Или вы будете возражать против этого?

— Нет, но… вы не являетесь военной.

— Мне, что следует сидеть в парадной форме, встречаясь с моим торговым компаньоном?

— Нет…

— Как герцогиня я обязана защищать свой манор от внешней агрессии, и значит должна иметь флот. Против этого вы не возражаете?

— Нет.

— По нашим законам, я имею право содержать такой флот какой мне по карману, в законе слова не сказано о поколениях кораблей. И кому продавать свое имущество, решать буду только я. Вам все понятно?

— Да, но вы обязаны прекратить продавать вооружение частным лицам.

— Вы, то есть империя готовы у меня выкупить это вооружение?

— Да, империя готова выкупить у вас все вооружение.

— Прекрасно, я сейчас вызову юриста ЮрКон, представляющего мои интересы в этом баронстве и мы заключим контракт, — Аня радостно потерла ладоши друг о друга и подмигнула барону.

— Я неуполномочен, заключать какие-либо контракты, — с кислой миной на лице признался консул.

— Тогда не понимаю, зачем вы хотели меня видеть, — несколько театрально удивилась Аня, — вместо того, чтобы поблагодарить, причем и материально тоже, за пятьдесят тысяч солдат, переставших считаться пропавшими без вести, вы выдвигаете глупые претензии. Не ожидала я такого от имперской администрации. Или деньги выделены, но не дошли до адресата.

Лицо графа налилось краснотой, но он молчал.

— Передайте своему руководству, что если оно не заплатит мне пять миллиардов кредитов, то следующие образцы генетического материала солдат антранской империи я буду передавать аварцам, они исправно оплачивают этот скорбный труд. Думаю тысяч девяносто или даже сто образцов мне еще удастся набрать на антранских кораблях.

— Вы не сделаете этого, — прошептал граф, сжимая и разжимая кулаки.

— А знаете граф, попробуйте кинуться на меня, а то у меня чешутся кулаки, и имеется желание почесать их о ваше лицо.