— Мы не рады темным, — прошипел-пропищал орк. — может, для своего же блага, подождешь здесь… мальчик?

— Лишняя?

— Чего? — опешил степняк.

Алекс посмотрел себе под ноги. Или ему показалось, или он заметил исчезающего среди толпы прохожих енота.

Проклятые грызуны.

— Рука у тебя, спрашиваю, лишняя?

Вокруг ладони Алекс, которую он занес над толстенным запястьем орка, вспыхнуло лиловое пламя.

— Темный, — прошипел орк. Причем на этот раз — именно прошипел.

А Алекс имел счастье (или несчастье, если бы позавтракал) наблюдать, как ирокез на голове орка зашевелился и превратился в свившуюся кольцами зеленую змею.

Эспер… пусть и из слабейших, но эспер.

И кто знает, чем бы все закончилось, если бы не щелчок взведенного курка и дуло магического револьвера, уперевшееся в висок орку.

— Эй, горгончик, дорогуша, а как насчет — не привлекать внимания? — при этом тон Гвардейца звучал едва ли не холоднее, чем исписанное рунами железо его маго-стрела.

Орк что-то произнес на своем языке. Прием явно ругательное. Но Дум почти не имел дело со степянками. У тех, в Хай-Гардене была своя территория, на которую другим расам вход был воспрещен.

Сраные нацики.

Змея на голове Тут’Хакана, дрогнув, превратилась в ярко-кислотный ирокез, а сам орк сплюнул под ноги Думу.

— Темный, — повторил он, после чего посвятил все свое внимание нетрезвому хипстеру, лезущему по каменной лестнице. — Проваливай! Бар закрыт на проветривание!

— Но этим-то, ик…, можно!

— А эти, — орк улыбнулся, демонстрируя желтые клыки. — уборщики.

Алекс, демонстрируя свою татуировку «Дум» на среднем пальце, зашел внутрь следом за Грибовским.

— Поведение, не очень достойное профессора Первого Магического.