− И что же?

− Семья.

− Брат, прости за все.

− И ты меня. Прошу, живи за нас обоих.

Шипение в наушнике сменилось тишиной. Сердце отмеряло последний удар, когда полоса загрузки показала «ГОТОВО», а тугая кнопка под пальцем Стаса подалась.

Эпилог

Эпилог

− Что тебе рассказать? — произнес Егор, глядя на камень с надписью «Леонардо Бестужев». – Вчера Михея осудили на пожизненное, так что убийца Иры получил сполна. У родителей все хорошо, мама практически отошла. У Натки появился парень: мелкий и прыщавый, тебе бы он тоже не понравился. Мы с Танюшей пока в свободном полете, хоть меня и восстановили на службе. Но не знаю… Она хочет, чтобы я подал в отставку и примкнул к Куперману. А я еще не решил. В четверг отец из командировки вернется, спрошу совета.

Он замолчал, глядя на то, как ветер наносит на камень красный песок. В Лабиринте Ночи, где нашел свой последний приют Лео рядом с Ирой, бушуют смерчи и пылевые бури, хотя это место считается относительно спокойным. Егор огляделся: вокруг, насколько хватало глаз, раскинулась бескрайняя пустыня, из которой торчали скалы − будто обломки городов и костей великих цивилизаций.

В последнее время Егор много думал о том, что возможно, им удалось предотвратить гибель человечества. Он не чувствовал себя героем, когда шел на штурм бункера «Гера», не чувствовал и сейчас, когда на всех каналах говорили о разоблачении «Центра» и арестах; о том, что в Совете рассматривают запрет модификаций. Он потерял в этих красных землях слишком много: будущее, в котором у них с Лео могли быть совсем другие отношения. Так жаль, что он понял это слишком поздно...

Егор зачерпнул пригоршню земли, сквозь пальцы просыпался песок и мелкие красные камешки. Они упали на землю, став ее частью. Он так и не смог понять, отчего брат так любил эту планету. Какую прелесть видел в ее лишенных жизни ландшафтах? Егора здесь все угнетало: и бескрайние пески, и тяжелое, словно грозящее придавить небо, и в особенности купол Эллады – символ могущества человечества.

«Если вы так могущественны, почему прячетесь за куполом от бурь? – хотелось спросить ему. – Марсианский туркан, этот мелкий невзрачный грызун, и тот отважнее вас. Вы мчитесь все вперед и вперед во мраке, не понимая, что порой очень легко спутать знак бесконечности с «кирпичом» тупика».

Но Егор никому ничего не говорил. Ему достаточно было прийти сюда, к могиле, и все понять.

− Через пару часов я улетаю на Землю, − сказал он, глядя на надпись «Леонардо Бестужев». — Постараюсь при удобном случае снова прилететь. Не буду обещать, когда, но мысленно я всегда здесь.